Здание Капеллы: наследие Леонтия Бенуа. Певческая капелла Певческая капелла
Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта Зуев Георгий Иванович
Императорская придворная певческая капелла
Один из наиболее протяженных сквозных участков между Мойкой и Большой Конюшенной улицей с четырьмя проходными дворами выходит к излучине старого водоема к Певческому мосту. В этой точке русло реки Мьи располагалось на самом значительном расстоянии от улицы, получившей позднее наименование Большой Конюшенной.
История этого участка оказалась довольно сложной и интересной. По своей форме земельный надел не являлся исключением из ряда последующих участков, расположенных в промежутке от бывшей площади Гвардейского штаба до Невского проспекта. Он оказался не только клиновидным, но и весьма нешироким. Своей наиболее узкой оконечностью участок выходит на нынешнюю Большую Конюшенную улицу. Его история начинается с 20-х годов XVIII столетия. Вначале на участке по указу Петра I возвели два небольших глинобитных строения для командующего отрядом боевых кораблей Балтийского флота вице-адмирала Змаевича, несколько позже здесь в деревянном доме на каменном полуподвале расположился прибывший по приглашению русского царя английский предприниматель Д. Гарнер.
Возведенная на трон Верховным тайным советом племянница Петра I императрица Анна Иоанновна в 1730-х годах выделила этот земельный участок для строительства усадебного дома своему любимому штаб-лекарю из немцев Христиану Паульсену. Двухэтажный деревянный дом придворного хирурга построили в глубине разбитого садовниками аптекарского огорода и парадного двора, выходящего к персональной пристани царского эскулапа на реке Мье, набережные которой в то время еще не были надлежащим образом обустроены. Их тогда лишь успели укрепить деревянными щитами. За особняком обустроили сад с огородом и возвели одноэтажные хозяйственные флигели у границы с Большой Конюшенной улицей.
После смерти штаб-лекаря Христиана Паульсена участки земли «мерою с лица по Мьи реке 31 сажень с аршином» вкупе с обветшалыми строениями у вдовы и сына покойного придворного врача 15 мая 1773 года приобрел известный столичный архитектор Юрий Матвеевич Фельтен, представитель раннего классицизма и один из учеников мэтра столичного зодчества Варфоломея Варфоломеевича Растрелли – придворного архитектора трех российских императриц.
Ю.М. Фельтен
Творческая биография нового владельца приобретенного усадебного участка, как, впрочем, и его талантливого ученика зодчего Х.-Г. Паульсена (сына штаб-лекаря Анны Иоанновны), тесно связана со строительством Центрального района Северной столицы. Приобретя участок на Мойке, Юрий Матвеевич по собственному проекту вместо старого деревянного ветхого здания возвел в 1777 году прекрасный трехэтажный каменный дом с двумя представительными флигелями. Строения тогда выгодно отличались по своему внешнему виду от окружающей застройки. Предметом восхищения и зависти соседей являлся парадный двор усадебного дома талантливого зодчего, обрамленный величественным корпусом жилого особняка владельца и нарядными фасадами боковых флигелей.
В собственном доме Ю.М. Фельтен счастливо прожил около двенадцати лет. Эти годы стали периодом расцвета таланта знаменитого архитектора.
Академией художеств Юрий Матвеевич назначается ответственным за «архитектурный прожект для статуи конной Петра Великого». Ему же поручаются проектирование и авторский надзор за строительством Нового Эрмитажа, организация работ по отделке набережной Невы, строительство здания Ломбарда на Марсовом поле, перестроенного позже архитектором В.П. Стасовым под Павловские казармы. Зодчий Фельтен отвечал за работы по изготовлению и установке знаменитой ограды Летнего сада. Ему также пришлось в 1776 году достраивать здание Академии художеств, директором которой зодчий назначается в 1784 году. В связи с этой новой профессиональной деятельностью Юрию Матвеевичу пришлось перебраться в благоустроенные директорские апартаменты – казенную квартиру на Васильевском острове, а свой особняк на Мойке в августе 1784 года продать за пятьсот тысяч рублей. Правда, у новых владельцев участок вместе с его прекрасной застройкой в 1806 году выкупила казна.
Набережная Мойки, 20. Здание Придворной певческой капеллы
Последим владельцем этого участка оказался норвежский предприниматель Ф. Бух, основавший в российской столице солидное предприятие – фабрику золотых и серебряных изделий.
Указом Александра I выкупленный участок со всеми находящимися на нем постройками в 1808 году передали Придворной певческой капелле. На работы по приспособлению приобретенных зданий к размещению в них певческого придворного учреждения, входящего в пятерку основных центров музыкальной культуры России, выделили необходимые средства.
Латинское слово «капелла» (в переводе – часовня) в Средние века в Европе относилось обычно к небольшой часовне при храме. В ней размещался хор, певший без сопровождения музыки, породивший тогда среди музыкантов-профессионалов из стран Европы определение «пение а капелла». Кстати, в XVIII столетии именно этим термином в нотах, программах концертов и на афишах называли музыкантов, служивших при императорских дворах.
Свое происхождение Придворная певческая капелла ведет от исконно русского хора, существовавшего еще во второй половине XV столетия. Тогда замечательный хоровой коллектив официально именовался «Государевы певчие дьяки». Он пел во время праздничных и особых богослужений, выступал на светских пирах. Хор всегда сопровождал царя Ивана Грозного во время его военных походов.
По распоряжению царя Петра I в 1713 году Хор государевых певчих перевели из Москвы в новую столицу. Вместе с военным оркестром певчие регулярно участвовали в официальных государственных торжествах, исполняя в честь петровских побед и иных важных российских событий тех лет так называемые хоровые «приветственные» канты. Этот хоровой жанр родился в Северной столице в период царствования Петра Великого. В репертуаре Хора государевых певчих кроме «приветственных» и «хвалебных» («канонических») кантов появились уникальные религиозные, любовные, шуточные и даже сатирические канты. В музыке подобных произведений отчетливо слышались мелодии русских народных песен. Сам император Петр I неоднократно выступал в составе своего любимого государева хора, исполняя басовые партии в полном соответствии с нотной партитурой музыкального произведения. В 1717 году Хор государевой русской капеллы выезжал со свитой Петра Великого в Польшу, Германию, Голландию и Францию, покоряя своим искусством зарубежных знатоков пения.
Государь постоянно заботился о пополнении хора новыми «лучшими» певческими голосами и обязывал своих подданных посещать концерты Певческой капеллы в доме тайного советника Бассевича.
Преемники Петра I продолжали дело своего предшественника в подборе для Императорского придворного хора (позднее для Придворной капеллы) талантливых певцов, среди которых нередко оказывались представители самых различных сословных категорий, в том числе даже офицеры императорской гвардии.
Официальное название «Императорская придворная певческая капелла» хор получил в 1763 году на основании указа императрицы Екатерины II. Постепенно деятельность Певческой капеллы расширялась и выходила за пределы репертуара придворного учреждения. Ее выступления становились доступными для более широкой публики, а сама она прочно вошла в перечень знаменитых центров российской музыкальной культуры.
Первый руководитель и хормейстер придворной певческой капеллы Д.С. Бортнянский
Значительный вклад в развитие отечественного профессионального хорового искусства внес талантливый русский композитор и мастер хорового пения а капелла, хормейстер Дмитрий Степанович Бортнянский (1751–1825). Он 30 лет возглавлял Певческую капеллу. Дмитрий Степанович стал практически первым русским профессиональным композитором, написавшим многие произведения многоголосых концертов для пения а капелла, автором замечательных отечественных опер, камерно-инструментальных произведений. Его изумительная мелодия «Коль славен наш Господь» многие годы вызванивалась знаменитыми курантами Петропавловского собора.
Д.С. Бортнянский как руководитель Придворной певческой капеллы по своей инициативе организовал при ней специальное отделение по подготовке церковных регентов и специалистов-консультантов, редактирующих произведения церковной музыки. Он успешно наладил работу Придворного церковного хора.
Дмитрий Степанович Бортнянский регулярно присутствовал на всех службах в соборе Спаса Нерукотворного образа в Зимнем дворце. И каждый раз под сводами этого храма блистательно звучали голоса его подопечных – придворных певчих, глубоко почитающих и уважающих своего мэтра.
Именно они, его воспитанники, по просьбе Дмитрия Степановича Бортнянского пришли 28 сентября 1825 года к нему на Миллионную улицу в дом № 9 и пропели для своего учителя «Всякую прискорбиа еси душе моя». Под звучание хора, исполнившего последнюю волю композитора, Дмитрий Степанович тихо ушел из жизни.
На приобретенном в 1808 году для Придворной певческой капеллы новом участке произвели переделку особняка, возведенного ранее зодчим Ю.М. Фельтеном. Автором проекта перестройки здания стал архитектор Ф.И. Руска.
Л.Н. Бенуа
В 1822 году архитектор гофинтендантской конторы Л.И. Шарлемань разработал оригинальный проект перестройки корпусов Певческой капеллы на набережной Мойки, 20. Тогда же по его проекту к трехэтажному особняку пристроили вместительный концертный зал, декорированный пилястрами, лепными медальонами и живописными панно. В нем придворные певчие теперь устраивали для широкой столичной публики благотворительные концерты, пользующиеся огромным успехом у жителей города.
В 1834 году архитектор П.Л. Виллерс надстроил каменные боковые флигели Певческой капеллы дополнительными этажами. Однако самые значительные изменения в облике и внутренней структуре помещений Императорской придворной певческой капеллы на набережной Мойки, 20, произошли во второй половине XIX столетия. В 1887–1889 годах это сделал архитектор Леонтий Николаевич Бенуа.
Стройка была одной из первых крупных работ будущего знаменитого петербургского зодчего и ведущего профессора Академии художеств. Он сумел почти заново создать комплекс зданий Придворной певческой капеллы, возведенных по его проекту в стиле Людовика XVI, и одновременно почти полностью изменить отделку ее интерьеров. Зодчий практически не изменил объемы главного здания, но при этом удачно возвел изящную чугунную решетку, отделяющую парадный курдонер капеллы от улицы и с помощью лепщика И.К. Дылева оригинально украсил здание изысканными рельефными тематическими композициями музицирующих детей. На парадном фасаде Придворной певческой капеллы в 1892 году укрепили мемориальные доски с именами известных музыкантов.
Внутреннюю территорию Певческой капеллы от Мойки до Большой Конюшенной Л.Н. Бенуа застроил жилыми корпусами и привел в идеальный порядок облик сквозных проходов и внутренних дворов.
В хор Придворной певческой капеллы отбирались лучшие голоса со всех губерний Российской империи. Он всегда славился красотой и стройностью своего звучания, вызывая восхищение соотечественников и иностранцев. Певчие поступали в капеллу в детском возрасте. Они жили здесь, получая классическое музыкальное образование и хорошую общую подготовку. В XXI столетии завершили обширный объем капитального ремонта всего комплекса, вновь привели в образцовый порядок «сквозные» дворы Певческой капеллы от Мойки до Большой Конюшенной. Сегодня все здания здесь выглядят прекрасно.
Как и раньше, узкую западную границу участка Придворной певческой капеллы замыкает четырехэтажный дом № 11 по Большой Конюшенной улице, украшенный броской рустовкой, столь характерной для стиля Л.Н. Бенуа. Рустовка скромно дополнена фигурными наличниками и рельефными гирляндами. Дом в 1890-х годах предназначался для квартир певчих и преподавателей капеллы. В нем длительное время жил помощник управляющего Придворной певческой капеллы композитор, пианист, дирижер и биограф М.А. Балакирева – С.М. Ляпунов. Сергей Михайлович в своем фортепьянном творчестве и исполнительском искусстве развивал виртуозный стиль М.А. Балакирева. С 1910 года он состоял профессором Петербургской, а затем Петроградской консерватории.
Небезынтересно узнать, как иногда проходили назначения на руководящие должности в капелле в середине XIX века.
Успех оперы Михаила Ивановича Глинки «Иван Сусанин» принес ее автору известность. Опера понравилась семейству императора Николая Павловича, и тот неожиданно для композитора сделал ему довольно лестное предложение. Встретив Михаила Ивановича за кулисами Большого театра во время представления его оперы в декабре 1836 года, царь предложил ему: «Глинка, я имею к тебе просьбу и надеюсь, что ты не откажешь мне. Мои певчие известны по всей Европе и, следовательно, стоят, чтобы ты занялся ими». М.И. Глинку назначили в Придворную капеллу, но не руководителем, поскольку его звание титулярного советника не соответствовало столь высокой сановной должности. Управляющим капеллы царь тогда назначил флигель-адъютанта А.Ф. Львова.
Князь А.Ф. Львов
После смерти Д.Я. Бортнянского Придворной певческой капеллой управлял Федор Петрович Львов, двоюродный брат известного столичного архитектора Н.А. Львова. В 1837 году пост управляющего Придворной певческой капеллы занял его сын – Алексей Федорович Львов, известный как автор музыки российского гимна «Боже, царя храни».
Незаслуженно забыты его заслуги в развитии русского национального искусства и культуры. Талантливый скрипач и искусный композитор, автор многих замечательных теоретических работ, он в 1850 году основал Санкт-Петербургское концертное общество и прекрасно руководил Придворной певческой капеллой. Его фамилия значится на памятной доске, укрепленной на главном фасаде здания Капеллы.
Еще задолго до прихода в Певческую капеллу у М.И. Глинки сложились прохладные отношения с этим музыкально одаренным человеком. Зная об этом, придворные сановники скрыли имя истинного претендента на пост управляющего капеллой (А.Ф. Львова), а при встречах с известными композиторами таинственно намекали им о возможности занятия этого места близким приятелем М.И. Глинки графом Михаил Юрьевичем Виельгорским – человеком необыкновенным во всех отношениях.
По мнению его зятя – В.А. Соллогуба, «Михаил Юрьевич являлся личностью разносторонних талантов и увлечений: философ, критик, лингвист, медик, теолог и герметик, почетный член всех масонских лож, душа всех обществ, семьянин, эпикуреец, царедворец, сановник, артист, музыкант, товарищ, судья, человек – образец искренних нежных чувств и самого игривого ума, живая энциклопедия и источник глубоких познаний».
М.И. Глинка
Слух о назначении М.Ю. Виельгорского дошел до Михаила Ивановича Глинки. В своих записках композитор отмечал, что приятное известие его очень обрадовало. Он полагал, что директор не будет вмешиваться в его дела, и даже сообщил матери, что «ему поручена музыкальная часть в „Певческом корпусе“».
Однако его надежды в одночасье рассыпались в прах, когда Глинка узнал, что указом Николая I директором капеллы «высочайше повелено» было назначить флигель-адъютанта А.Ф. Львова. Титулярному же советнику М.И. Глинке вверялась «музыкальная часть», а жалованье ему положили наравне с инспектором капеллы чиновником Беликовым. Однако идти на попятную было уже невозможно. «Судьба подшутила надо мною», – писал Михаил Иванович матери после официального царского указа от 1 января 1837 года, утверждавшего композитора в должности руководителя музыкальной частью Придворной певческой капеллы.
Ранней весной 1837 года Глинка с женой и тещей переехали на казенную квартиру в один из корпусов капеллы со стороны Мойки. Композитор серьезно занялся певчими, добиваясь от них высокой культуры исполнения и прививая им музыкальные знания. И за два года достиг ощутимых результатов. Он специально выезжал несколько раз на Украину, славившуюся хорошими голосами, для набора мальчиков-певчих.
Тяжелейшее положение и раздоры в семье – измена супруги и постоянные козни тещи, заставили М.И. Глинку разорвать ненавистный брак и в 1839 году подать прошение об отставке из капеллы.
К этому решению Михаила Ивановича принудила обстановка в капелле и натянутые отношения с А.Ф. Львовым, а также недовольство Николая I недостатками в работе музыкальной службы. Претензии, естественно, высказывались управляющему, а тот доводил их до М.И. Глинки: «Государь император изволил быть совершенно недоволен пением, бывших сего числа… при утреннем служении, и высочайше повелел сделать о том строгое замечание кому следует… прошу ваше благородие, призвав к себе управляющего, сделать ему от меня строгое замечание и объявить, что будет впредь что-нибудь подобное случится, в таком случае я найдусь необходимым принять строгие меры». Обстановка в капелле не только раздражала, но и мешала композиторской работе М.И. Глинки.
Н.А. Римский-Корсаков
После его ухода руководителями и педагогами Придворной певческой капеллы были композиторы М.А. Балакирев, А.К. Лядов, А.С. Аренский и Н.А. Римский-Корсаков.
Весной 1883 года Николай Андреевич Римский-Корсаков приступил к работе в Императорской придворной певческой капелле. О предложении работать в ней ему еще в 1881 году писал М.А. Балакирев: «Ожидаю Вашего ответа насчет капеллы. Я, во всяком случае, отказываюсь от этого дела, и потому жаль будет, если и Вы откажетесь, потому что дело перейдет в чужие и, вероятно, невежественные руки, а Вы, помимо художественных соображений, упустите прочно устроиться. Ваше же морское капельмейстерство при нынешних условиях мне представляется весьма непрочным…» Балакирев собирался уходить из капеллы, но произошло по-иному. Балакирева назначили управляющим Придворной певческой капеллой, а Римского-Корсакова – его помощником по музыкальной части.
К 1881 году Придворная певческая капелла стала уважаемой и солидной музыкальной организацией – своеобразным центром музыкального искусства высокого уровня. Капелла систематически выступала в концертах Филармонического и Концертного обществ. Известный французский композитор Гектор Берлиоз искренне восхищался выступлениями хора Придворной капеллы и ставил мастерство хористов выше уровня исполнения певцов Сикстинской капеллы в Риме.
Поглощенный деятельностью в классах капеллы Римский-Корсаков признавался, что ослабил свою композиторскую деятельность, но он хотел выработать здесь оптимальную систему преподавания, полезную капелле и одаренным ученикам. Ему удалось написать и даже издать учебник, один экземпляр которого Николай Андреевич подарил П.И. Чайковскому, с просьбой высказать мнение о нем.
Петр Ильич, несмотря на резкость своего отзыва, высоко оценил педагогические качества Римского-Корсакова. Учебник Николая Андреевича впоследствии многократно переиздавался в России и в странах Европы. Педагогическая деятельность композитора принесла ему в конечном счете огромное удовлетворение. Его ученики становились известными композиторами и педагогами. Это прежде всего А.К. Глазунов, А.К. Лядов, Н.А. Соколов, А.С. Аренский и М.М. Ипполитов-Иванов (по его «Практическому учебнику гармонии» и сегодня занимаются студенты).
Осенью 1889 года в жилом доме капеллы на Большой Конюшенной улице, 11, в квартире № 66, отмечала новоселье семья Н.А. Римского-Корсакова, тогда помощника управляющего капеллой. В большой удобной казенной квартире на третьем этаже с балконом у композитора и его супруги Надежды Николаевны, пианистки и композитора, часто бывали композиторы А.К. Лядов, А.К. Глазунов, П.И. Чайковский и музыкальный и художественный критик В.В. Стасов.
Приближалось 25-летие композиторской деятельности Н.А. Римского-Корсакова. Друзья решили отметить юбилей исполнением его Первой симфонии. 19 декабря 1865 года в день юбилея «спевочный» зал капеллы украсили тропическими растениями. Балакирев сам заказывал юбилейный подарок: серебряную, местами золоченую чернильницу с часами на массивном мраморном пьедестале в виде колодца в русском стиле, укрепленного на серебряной подставке с изображением партитуры его произведений и музыкальных инструментов.
На чествовании в Дворянском собрании Николаю Андреевичу вручили адрес «Золотой лист» в виде древнего свитка с текстом, написанным славянской вязью.
В конце 90-х годов XIX столетия в доме капеллы (№ 11) на Большой Конюшенной улице размещались редакции двух журналов «Зодчий» и «Неделя строительства».
Журнал «Зодчий» начал издавался с 1872 года. Его редактором в 1893–1898 годах был инженер-строитель М.Ф. Гейсслер, принимавший участие в создании комплекса Придворной певческой капеллы под руководством Л.Н. Бенуа, а позже ставший его своеобразным комендантом.
В феврале 1918 года бывшая Придворная певческая капелла на набережной Мойки «перешла в ведение советского народа». Газета «Известия» тогда с восторгом писала «о значительном расширении ее теперешней концертной деятельности. Вместо 3–4-х выступлений в год в старые времена, в 1918–1919 годах в капелле состоялось около 50 концертов». При Хоровом училище капеллы в 1937 году организовали замечательный хор мальчиков, завоевавший своими концертными выступлениями огромную популярность не только в нашей стране, но и за рубежом.
В Концертном зале капеллы регулярно устраивались литературные вечера. В 1920-х годах здесь читали свои произведения Владимир Маяковский, Сергей Есенин, Корней Чуковский, Осип Мандельштам и другие.
Планируя поездки по стране, Владимир Маяковский не забывал Ленинград, который подарил ему великую радость общения со многими представителями русской культуры. Он встречался со студентами Ленинградского университета, а на вечере в Академической капелле у поэта возникла довольно смешная ситуация.
Писатель Д.С. Бабкин, вспоминая об этом, писал: «Обычно Маяковский выступал один, но тут слово перед его чтением взял Корней Чуковский. Пока Чуковский говорил с кафедры на сцене Капеллы, Маяковский за кулисами готовился к своему выступлению. Он шагал из угла в угол по закулисной площадке и бормотал стихи. Увлеченный этим, он не заметил, что пролетел уже целый час, а между тем вступительное слово Чуковского, на которое ему было отведено 15–20 минут, все еще продолжалось. Чуковский пересыпал свою речь анекдотами, рассказывал, как познакомился с молодым Маяковским в Куоккало, о быте чудаковатых обитателей этого поселка, о том, как жена Репина Нордман-Северова готовила для мужа обеды из различных трав. Критиковать поэта ему не хотелось. Он даже пытался покровительствовать Маяковскому, но прекрасно понимал, что он из тех, кому боятся покровительствовать даже самые заносчивые люди. Он продолжал болтать с трибуны всякую чепуху, пока одна из дам не выкрикнула ему из зала: „Почитайте «Муху-Цокотуху»!“ Услышав об этом, Маяковский помрачнел и передал докладчику записку: „Корней, закругляйся“, но тот, не читая текста, автоматически отложил ее в сторону и беспечно продолжал свои „веселые“ рассказы о супах из сена и бедном Илье Ефимовиче Репине, питающемся ежедневно подобной растительной пищей. Потеряв наконец терпение, Маяковский, меряя сцену своими гигантскими шагами, подошел к трибуне, на которой беззаботно ораторствовал Корней Чуковский, резким движением развернул ее и под громкий хохот и аплодисменты зрителей выкатил трибуну вместе с докладчиком за кулисы, где громко рявкнул своим басом: „Слазь! Довольно болтать!“, и выкатил освобожденную от автора „Мойдодыра“ кафедру обратно на сцену Капеллы. Перепуганный администратор, объявив выступление Владимира Маяковского, заверил любителей „романа в стихах“ – „Муха-цокотуха“, что для поэта Чуковского в Капелле будет организован специальный творческий вечер.
В этот же вечер Владимир Маяковский прочитал собравшимся в старинном концертном зале бывшей Придворной певческой капеллы свою новую поэму „Хорошо!“ Слушали все внимательно, а по завершению чтения зал дружно встал со своих мест и громко пропел „Интернационал“».
В марте 1933 года в Ленинград самовольно вернулся из ссылки поэт Осип Мандельштам, давший в родном городе два последних своих публичных выступления: первое – в Доме печати на Фонтанке, 7, и второе – в зале Ленинградской хоровой капеллы на Мойке, 20.
Концертный зал Ленинградской хоровой капеллы был набит до отказа. Молодежь теснилась в дверях, толпилась в проходах. Свидетели последнего творческого вечера поэта в Ленинграде впоследствии вспоминали: «Он стоял с закинутой головой, весь вытягиваясь, как будто налетевший вихрь сейчас оторвет его от земли. А по залу шныряли какие-то молодые люди в штатском с военной выправкой и недобрым взглядом, периодически переговариваясь друг с другом.
Мандельштам вдохновенно читал стихи об Армении, о своей творческой петербургской юности и друзьях той замечательной поры его жизни. Один из молодых людей внезапно подошел к рампе и, иронически улыбнувшись, передал на эстраду записку. Осип Эмильевич, прервав свое выступление, развернул послание и прочитал его. Сотни зрительских глаз из зала увидели, как Мандельштам побледнел. Ему предлагали высказаться о советской поэзии. Однако после некоторого периода безмолвия Мандельштам в обстановке мертвой тишины, возникшей в концертном зале, вдруг выпрямился и смело шагнул на край эстрады. В зале, с его изумительной звуковой акустикой, четко прозвучал голос опального поэта: „Чего вы ждете? Какого ответа? Я – друг моих друзей! Я – современник Ахматовой!“».
О.Э. Мандельштам
Его фразы растворились в оглушительном шквале, буре аплодисментов зрительного зала. Мандельштама неудержимо тянуло в Ленинград, родной город звал и постоянно притягивал его к себе.
Однако когда в начале 1930-х годов поэт захотел вернуться в Ленинград, то категорический отказ в его просьбе поступил не от властей (те предусмотрительно уклонились от ответа), а от собрата по перу. Секретарь союза писателей поэт Николай Тихонов отказал супругам Мандельштамам выделить комнату в Доме литераторов, а затем пришедшей к нему на прием жене поэта со вторичной просьбой о жилье и прописке для беспризорного Осипа Эмильевича заявил: «Мандельштам в Ленинграде жить не будет!»
В послевоенные годы незадолго до своей кончины в Концертном зале капеллы с огромным успехом выступил перед ленинградцами Александр Вертинский.
Его так называемые (самим автором) «песенки» в действительности являли собой замечательные миниатюрные сюжетные новеллы в стихах, переложенные на музыку. В них четко просматривалась гражданская позиция А.Н. Вертинского, не скрывавшего преемственности своего творчества с песенками Беранже. Его песни так же ироничны, эксцентричны, насмешливы и грустны.
А. Вертинский
Немногие из эмигрантов имели тогда мужество вернуться в Россию. Возвратились те, кто оказались неспособны продолжать жить на чужбине. А.Н. Вертин ский сумел вернуться. Приехав в Ленинград, с присущим ему шармом выступил в Концертном зале Певческой капеллы с последним, как оказалось предсмертным, концертом. Зал капеллы был переполнен, и ленинградцы вновь услышали своего любимого «барда» Александра Вертинского. Сколько чужих городов перевидел певец за годы эмиграции, но Петербург – Петроград, где он неоднократно бывал до 1917 года и выступал с успехом, Александр Николаевич всегда помнил и пел о нем в разных странах, завораживая восторженных слушателей ностальгически звучащими строками:
Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова:
Летний сад, Фонтанка и Нева...
Вы, слова залетные, куда?
И вот он вернулся и снова здесь, и перед ним реальные Летний сад, Фонтанка и Нева. Как же долго ждал он этой встречи!
Концерт начался, и в капелле зазвучали замечательные песни, своеобразные микропьесы Александра Николаевича, его моноспектакли с драматическими, лирическими и даже комическими сюжетами. Звучало:
А когда засыпают березы
И поля затихают ко сну, -
О, как сладко, как больно сквозь слезы
Хоть взглянуть на родную страну!
Скитаясь по миру, Вертинский упорно добивался разрешения вернуться на родину, и он его получил. Родина простила беглеца, и в конце Великой Отечественной войны он вернулся в Россию.
В наши дни Санкт-Петербургская государственная академическая капелла им. М.И. Глинки с ее аудиториями, учебными классами и знаменитым Концертным залом по-прежнему остается уникальным певческим коллективом, продолжающим давние традиции Придворной певческой капеллы.
Здесь уместно рассказать о Ксении Блаженной, так как опосредованно (через мужа) ее судьба связана с капеллой.
В середине XVIII столетия среди певчих капеллы славился своим замечательным голосом полковник русской армии Андрей Федорович Петров, страстный любитель хорового пения и ведущий солист столичного «певческого корпуса». Выйдя в отставку, он женился на девице Ксении Григорьевне, урожденной Григорьевой. Молодые счастливо зажили в собственном доме на Петроградской стороне. Правда, семейное счастье супругов длилось сравнительно недолго – Андрей Федорович скоропостижно умирает, оставив в глубоком горе 26-летнюю вдову Ксению Григорьевну.
С этого трагического момента начинается история Петербургской Ксении Блаженной, столичной святой, жившей в XVIII – начале XIX столетия и считающейся одной из покровительниц града Петрова. Во вдовстве она прожила 45 лет, посвятив себя и свою жизнь служению Богу, скитаясь все эти годы бездомной странницей и истово молясь за людей.
После неожиданной кончины супруга Ксения раздала все нажитое в браке с Андреем Федоровичем имущество бедным людям, а особняк на Петроградской стороне подарила своей знакомой.
Надев на себя одежду покойного мужа, она стала скитаться, уверяя всех, что она вовсе не Ксения, а Андрей Федорович, превратившийся после своей кончины в нее. Ее признавали безумной с ниспосланным Господом Богом даром предвидения. Одежда супруга вскоре превратилась в лохмотья. Странствуя по столице, Ксения находила временный приют, молилась, предсказывала обывателям их судьбы. Родители всегда радовались, если Ксения целовала их детей, обычно после этого их отпрысков ожидала удача. Торговцы буквально упрашивали ее взять от них что-нибудь в подарок, позже торговля в их лавках и магазинах заметно оживлялась, а прибыль росла на глазах. По этой же причине петербургские извозчики умоляли Ксению проехать в их экипажах хотя бы несколько метров, ибо знали, что она приносила людям счастье.
Часовня Святой Ксении Петербургской на Смоленском православном кладбище
Ксения никогда не просила подаяния. В своем отрешении от реального мира она ощущала себя счастливой и приносила это чевство окружающим.
Полагают, что она скончалась в возрасте 71 года, в конце первого десятилетия XIX века. Ее похоронили на столичном Смоленском кладбище, неподалеку от церкви Смоленской Божией Матери, в строительстве которой она, по легенде, принимала участие. На могильной плите Ксении было написано: «Звалась именем „Андрей Федорович“. Кто меня знал, да помянет душу мою для спасения души своей».
Могила Ксении стала привлекать к себе множество богомольцев. В середине XIX столетия над местом ее захоронения соорудили небольшую каменную часовню, позже замененную новой, более представительной, построенной в русско-византийском стиле по проекту архитектора А. Всеславина и освященной в 1902 году. Ее закрыли в 1940 году «как место сбора „суеверных элементов“». Тогда же ее наглухо забили досками, но не могли при этом закрыть дорогу к ней для тех, кто со слезами оставлял у ее стен записки-просьбы к Ксении «помочь в бедах».
В 1947 году часовню Ксении Блаженной вновь открыли, а в 1960 году в ней разместили скульптурную мастерскую. В 1985 году часовню наконец-то возвратили верующим и провели в ней капитальные ремонтно-восстановительные работы.
В 1988 году Ксению Петербургскую причислили к лику святых, но еще раньше, в 1977 году, ее канонизировала Русская православная зарубежная церковь. Ксения Блаженная наравне с Александром Невским и Иоанном Кронштадтским считается небесной покровительницей нашего многострадального города.
И сегодня на старинном петербургском Смоленском кладбище у часовни-усыпальницы Ксении Блаженной вы всегда увидите людей, пришедших к ее могиле, чтобы попросить помощи и заступничества.
Из книги Повседневная жизнь Европы в 1000 году автора Поньон ЭдмонПридворная культура Ришер оставил нам отчет, причем, возможно, стенографический, об одном диспуте, который Герберт вел с ученым Отрихом в присутствии Оттона II. Речь шла о том, чтобы решить, являются ли математика и физика равными по значимости дисциплинами или вторая
Из книги 100 великих достопримечательностей Санкт-Петербурга автора Мясников старший Александр ЛеонидовичГосударственная академическая Капелла Это жёлтое здание на берегу реки Мойки как бы скромно отступило от красной линии домов набережной. Словно осознавая и поэтому не желая кичиться своим местом в истории музыкальной культуры Петербурга. Государственная академическая
Из книги Главная тайна ГРУ автора Максимов Анатолий Борисович«Красная капелла» Ярким примером совместной работы разведки госбезопасности и военной разведки стала преемственность в создании и работе в Германии с антифашистской группой «Красная капелла» (1935–1942).Начало в создании группы (выход на ее первого руководителя) положил
Из книги Советские разведчики в нацистской Германии автора Жданов Михаил МихайловичГоворит «Красная капелла» Арвид Харнак тоже получал информацию о готовящемся нападении на Советский Союз. Уже 16 сентября 1940 года в Москву ушло донесение Кобулова: «Корсиканцу» со слов «Албанца», беседовавшего по нижеследующему вопросу с офицером верховного
Из книги Охотничье оружие. От Средних веков до двадцатого столетия автора Блэкмор Говард Л. Из книги Людовик XIV. Слава и испытания автора Птифис Жан-КристианДвор и придворная система С окончательным водворением королевского правительства в Версале исчезает та легкая, галантная, игривая, богемная и даже немного безумная атмосфера, что царила при французском дворе в шестидесятых годах XVII века, когда придворное общество
Из книги Загадки древности. Белые пятна в истории цивилизации автора Бурганский Гарий Еремеевич"СИКСТИНСКАЯ КАПЕЛЛА" КАМЕННОГО ВЕКА Открытие палеолитических пещерных рисунков в Западной Европе в свое время стало сенсацией. Тогда, в середине XIX столетия, наидревнейшими считались древнеегипетское и кельтское искусство, а все то, что могли создать люди в более
Из книги Энциклопедия Третьего Рейха автора Воропаев Сергей"Красная капелла" (Rote Kapelle), немецкая подпольная организация движения Сопротивления, созданная с помощью советской разведки. Насчитывала около 100 членов и имела широкую агентурную сеть в Германии. Среди ее руководителей было много известных в Германии людей, в том числе
автора Черная Людмила Алексеевна Из книги Повседневная жизнь московских государей в XVII веке автора Черная Людмила Алексеевна Из книги Искусство Древнего Мира автора Любимов Лев Дмитриевич"Сикстинская капелла» доисторической живописи. В сентябре 1940 г. близ местечка Монтиньяк, на юго-западе Франции, четыре школьника старших классов отправились в задуманную ими археологическую экспедицию. На месте уже давно вырванного с корнем дерева в земле зияла дыра,
Из книги Крупнейшие шпионы мира автора Уайтон ЧарльзГЛАВА 9 «КРАСНАЯ КАПЕЛЛА» Во второй половине 1937 года в Западной Европе практически не существовало каких-либо советских секретных служб. За время великих чисток 1936 года и в последующие месяцы Сталин нанес смертельный удар по сетям тайной агентуры, с таким трудом
Из книги Повседневная жизнь московских государей в XVII веке автора Черная Людмила АлексеевнаПридворная поэзия Царь Алексей Михайлович помимо любви к чинной красоте отличался еще и любознательностью. Увидев однажды нечто новое и интересное, он тотчас же загорался желанием иметь при своем дворе нечто подобное. Во время русско-польской войны, в 1656 году, царю, во
Из книги Поздний Рим: пять портретов автора Уколова Виктория ИвановнаГлава V. Брак Филологии и Меркурия: Марциан Капелла Влияние культуры на общественную жизнь в качестве важнейшего компонента включает воспитание человека, члена общества, и передачу социальных, моральных и интеллектуальных ценностей от поколения к поколению. Во все
Из книги Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2 автора Зимин Игорь Викторович Из книги История Словакии автора Авенариус Александр5.1. Придворная культура Во времена, когда король Сигизмунд вступал на венгерский трон, главным центром культуры, как и при Анжуйской династии, все еще был королевский двор. В первой половине XV в. культура по-прежнему находилась под весьма сильным влиянием христианского
Капелла придворная певческая , хор для пения в дворцовых церквах царского дома, унаследовал свой современный строй от государевых певчих дьяков. – История капеллы чрезвычайно скудна фактами вследствие отсутствия специальных исследований. Известно, что в 1713 г. хор государевых певчих дьяков был переведен из Москвы в Петербург и в царствование Петра вел. был пополняем посредством вызова певчих синодального и др. архиерейских хоров, доходя обыкновенно до 40 человек. По смерти Петра вел. певчие его были распущены, и в придворном хоре, как он стал теперь называться, осталось всего лишь 15 человек. В царствование имп. Анны Иоанновны хор стал увеличиваться и ко второй половине столетия, по свидетельству Штелина, капелла состояла из 15 дискантов, 13 альтов, 13 теноров и 12 басов, не считая „младших воспитанников». С этого времени начинается известность капеллы, как образцового певческого учреждения, и на это именно время падает служба в уставщиках капеллы (– должность уставщика была равносильна позднейшей директорской должности –) М. Ф. Полторацкого, который, будучи еще придворным певчим, обратил на себя внимание отличным голосом и искусным пением и для усовершенствования был посылаем заграницу.
В 1742 г. во время торжеств по случаю коронования императрицы Елизаветы Петровны в Москве была поставлена опера Метастазио „Милосердие Тита», и для исполнения хоров в ней по приказанию императрицы были приглашены певчие придворного хора, для которых итальянские слова оперного либретто были переписаны в партии русскими буквами. С этого времени придворная капелла должна была участвовать во всех придворных оперных спектаклях, где нужен был юр. Есть, впрочем, известия, что еще в 1737 г. придворный хор участвовал в исполнении оперы Арайя „Аlbia а о“. Развитие театральных зрелищ при дворе и в столице, а равно и подчинение придворного певческого хора итальянцам – капельмейстерам и композиторам, не могли не отозваться на капелле с одной стороны весьма благоприятно – усовершенствованием ее вокально-певческого искусства, с другой – имевшим печальные последствия привнесением в богослужебное церковное пение характера итальянской оперной музыки. И сами композиторы – итальянцы, служившие при русском дворе, стали писать музыку на слова священных песней, и таким образом светский стиль быстро распространялся по церковным хорам всей России. Цоппис, Галуппи и Сарти в царствование имп. Екатерины II были главными представителями такого направления. Талантливые малолетние певчие придворной капеллы Березовский и Бортнянский были учениками этих композиторов (первый – Цопписа, второй – Галуппи) и по мысли своих учителей для завершения своего музыкального образования путешествовали в Италию – тогдашнюю законодательницу в области вокальной музыкн. Бортнянскому суждено было по возвращении в капеллу занять место капельмейстера придворного хора, а с 1796 г. сначала директора вокальной музыки, потом управляющего придворною певческою капеллой (до конца жизни, 1825 г.), и довести как вокальную часть, так и официальное положение капеллы до блестящего состояния. В 1817 г. Бортнянским были введены новые штаты капеллы и улучшено материальное положение певчих. В то же время Бортнянский выхлопотал разрешение прекратить участие придворной капеллы в театральных представлениях, а своими сочинениями содействовал отвлечению внимания от эффектных, но мало отвечавших цели, церковных сочинений Сарти, Галуппи и т. п. Бортнянскому, как директору капеллы, тогда единственного компетентного музыкального учреждения, было предоставлено Высочайшею властию право одобрять к печати и, с согласия Св. Синода, к употреблению при богослужении вновь составляемые духовно-музыкальные сочинения. При следующем директоре, Ф. И. Львове, капелла, в остальном жившая еще отблеском славы Бортнянского, приступает к изданию различных нотных сочинений, и главным образом т. наз. „обихода придворного пения“, вышедшего тогда еще под названием „Круга простого церковного пения, при Высочайшем дворе употребляемого“, и только для двух голосов – тенора и баса, а затем сочинений Бортнянского, прот. Турчанинова, Березовского, Галуппи и др. Это издательство положило начало существования нотного склада при капелле.
При следующем директоре А. Ф. Львове (1837–1861 г.) капелла, в замен далеко неполного и только для двух голосов изложенного „круга», издает под редакцией Львова полный обиход нотного церковного пения, при Высочайшем дворе употребляемого, на 4 голоса, в составлении которого принимали участие главным образом учителя пения И. М. Воротников и Г. Я. Ломакин. Вновь изданный обиход упрочил всеобщую известность и употребительность придворного напева, а вместе с тем поднял и авторитет капеллы, ставшей при Львове, благодаря обиходу и цензурным правам капеллы, вершительницею судеб церковного пения во всей России. Кроме обихода, являются в таком же переложении: – октоих знаменного роспева, сокращенный ирмологий знаменного роспева, а также греческого роспева: воскресные и праздничные ирмосы, ирмосы четыредесятницы и страстной седмицы, воскресные утренние антифоны и утреня. – Пение капеллы при Львове вновь было доведено до значительного совершенства; слава ее проникла и за пределы России: бывший в Спб. в 50-х годах Берлиоз ставит пение капеллы на недосягаемую высоту. Ежегодные концерты капеллы всегда привлекали большое количество посетителей, чему отчасти способствовала известность самого Львова, как композитора.
С 1837 г. начинается деятельность капеллы по обучению церковному пению и регентскому делу сначала певчих различных полков, а потом и других лиц, приведшая в 1848 г. к первому положению о регентском классе, получившем определенный характер постоянного музыкально-учебного заведения только с 1884 г.
В 1839 г. при капелле учреждается инструментальный класс, для спавших с голоса певчих, неофициально существовавший еще со времен Бортнянского, с перерывом между 1845 и 1856 гг. Класс этот существует и до настоящего времени.
С 1861 по 1883 г., в директорство Н. И. Бахметева, капелла продолжала существовать на тех же основаниях и шла в том же направлении, как при Львове. За весь этот период наиболее крупными фактами в истории капеллы являются: 1) Изменение в способе пополнения хора малолетними певчими. До сих пор набор певчих производился посредством реквизиции лучших голосов из архиерейских и др. хоров южной России, при чем капелла обыкновенно получала певцов более или менее уже опытных в церковном пении. Теперь же капелла стала набирать мальчиков вне архиерейских и др. хоров, приняв обязанность первоначального обучения пению на себя. 2) Под руководством Бахметева был вновь переиздан обиход придворного напева с значительными изменениями сравнительно с обиходом Львова, внесшими более правильности и звучности гармонии; однако некоторые гласовые мелодии в обиходе Бахметева потеряли свою характерность и, приближаясь иногда к речитативу, удаляли гласовое пение от его подлинника. Тем не менее бахметевский обиход пользуется распространенностью и остается образцовым до настоящего времени. 3) Цензурные полномочия капеллы, переходившие со времен Бортнянского от одного директора к другому, ко времени Бахметева представлялись неограниченными: только на этом основании последний начал дело по поводу литургии, составленной Чайковским, не бывшей на рассмотрении директора капеллы и напечатанной без его разрешения. Однако по разъяснению Правит. Сената права директора капеллы простираются лишь на то, чтобы одобрять или не одобрять к исполнению дух.-музыкальные сочинения в церквах, и не касаются тех, которые к тому не предназначаются. Результаты процесса не могли не отразиться неблагоприятно на положении капеллы.
Собственные духовные сочинения Бахметева, не смотря на свою эффектность и хоровую звучность, не могли содействовать упрочению авторитета капеллы, так как иногда чрезмерно усиливали ту слащавость и „пряность“, начало которых было положено еще сочинениями Львова. С 1883 по 1895 г. капелла жила иной жизнию. Во главе ее был поставлен начальник, которому подчинялись управляющий и его помощник. Граф С. Д. Шереметев, назначенный на должность начальника, пригласил известных деятелей национального направления в русской музыке: М. А. Балакирева на пост управляющего и Н. А. Римского – Корсакова – помощником управляющего. Музыкально-художественное значение капеллы постепенно развивалось и именно в направлении, характерном для приведенных имен. В это время капеллою была сделана попытка издать первую простую, но вместе с тем художественную гармонизацию древних церковных напевов; к сожалению, попытка остановилась после выпуска в свет „Пения при всенощном бдении древних распевов“. Тогда же были изданы капеллою сочинения и переложения Римского-Корсакова.
После 1895 г. должность управляющего занимали – до 1901 г. А. С. Аренский, а с 1901 до 1903 г. – С. В. Смоленский, по уходе которого капелла управляется начальником – гр. А. Д. Шереметевым и помощником Н. С. Кленовским.
А. Преображенский
Принадлежал вице-адмиралу Змаевичу. При нём у берега реки находился деревянный Комедиантский дом, простоявший всего несколько лет. Для Змаевича здесь также были возведены два глинобитных строения. После Змаевича этой землёй владел английский купец Д. Гарнер, живший в деревянном доме на каменном полуподвале.
Императрица Анна Иоанновна в 1730-х годах отдала территорию лейб-медику Х. Паульсену. При докторе здесь располагался деревянный двухэтажный усадебный дом, регулярный сад и аптекарский огород. К Мье выходила индивидуальная пристань, тогда как набережные реки полноценно ещё не были обустроены. К Большой Конюшенной улицы выходили одноэтажные служебные постройки. В 1747 году в этой усадьбе родился будущий архитектор Г. Х. Паульсен. В 1760-х годах он работал учеником архитектора Юрия Матвеевича Фельтена , с которым вероятно состоял в родстве (Фельтен был женат на Анне Паульсен).
15 мая 1773 года у вдовы и сына Паульсена участок купил архитектор Ю. М. Фельтен. Вместо деревянного дома в 1777 году он построил здесь трёхэтажный каменный особняк с флигелями, обрамляющими двор-курдонер. Главный фасад здания был снабжён портиком-лоджией. Семья Фельтена жила здесь до 1784 года, когда зодчий, ставший директором Академии художеств, переехал на служебную академическую квартиру. Свой особняк он продал за 500 000 рублей.
Следующими владельцами усадьбы были Неплюевы, Нарышкины, норвежский предприниматель Ф. Бух. В начале XIX века участок был выкуплен казной. О времени покупки участка казной у краеведов существуют разные мнения. В книге "Дворцовая площадь" историк Бузинов называет временем смены владельца 1808 год, тогда как краевед Б. М. Кириков в книге "Улица Большая Конюшенная" - 1810 год. Г. Зуев в книге "Течёт река Мойка" называет 1806 год временем покупки особняка в казну, а 1808 - время передачи его Александром I для нужд Придворной певческой капеллы. В любом случае, сразу после этого начались работы по реконструкции здания под руководством архитектора Л. Руска . В 1830-х годах Л. И. Шарлеманем к основному зданию был пристроен концертный зал. Боковые флигели были надстроены в 1834 году по проекту П. Л. Виллерса. К этому времени участок был застроен каменными зданиями и со стороны Большой Конюшенной улицы. Двор занимал обширный сад.
С 1796 года до своей смерти в 1825 году капеллу возглавлял Дмитрий Степанович Бортнянский. Жил он неподалёку, в доме №9 на Миллионной улице . В эти же годы в капелле служил певчим полковник Андрей Фёдорович Петров. Женат он был на Ксении Григорьевне, которую оставил вдовой, когда ей было 26 лет. С этого началась история одной из покровительниц Петербурга святой Ксении Блаженной.
После Бортнянского Придворной певческой капеллой управлял Фёдор Петрович Львов (двоюродный брат архитектора Н. А. Львова). В 1837 году его сменил сын Алексей Фёдорович Львов, автор музыки к гимну "Боже, царя храни". В 1837-1839 годах капельмейстером здесь служил композитор М. И. Глинка. В это время он жил здесь в одном из флигелей со стороны Мойки. Позже руководителями и преподавателями в капелле были М. А. Балакирев, А. К. Лядов, А. С. Аренский и Н. А. Римский-Корсаков.
В 1887-1889 годах проходила реконструкция всего комплекса зданий капеллы. Свои проекты на эту работу представляли архитекторы Н. В. Султанов, В. А. Шретер , Л. Н. Бенуа . Принят был проект последнего, который сохранил П-образный фасад главного здания. По проекту Бенуа перед главным входом была установлена ограда, к концертному залу пристроен царский павильон, изменена отделка фасадов. Их художественное оформление выполнили лепщик И. П. Дылев и слесарный мастер Е. А. Веберг. В центральной части фасада помещены памятные доски с именами музыкантов, чья деятельность была связана с капеллой. В концертном зале был размещён орган из Голландской церкви . Внутренняя территория участка была застроена жилыми домами. Архитектор вспоминал:
"Дворовые фасады боковых флигелей, по-моему, вышли хорошо, фасад же концертного зала - несколько куцый. Парапеты получились какими-то программно академическими. Царский павильон недурен, но сложен. Внутри, особенно вестибюль и лестница - удались. Я считаю, что они, а также круглое фойе - из удачных моих отделок" [Цит. по: 2, с. 156].
Тогда же Бенуа был возведён дом №11 по Большой Конюшенной улице. В нём жили певчие и преподаватели капеллы. Среди них был и помощник управляющего Сергей Михайлович Ляпунов (композитор, диржёр, биограф М. А. Балакирева). В 1889-1893 годах здесь жил композитор Николай Андреевич Римский-Корсаков, исполняющий тогда обязанности помощника управляющего капеллой. Семья Николая Андреевича композитора отмечала новоселье в квартире №66 на третьем этаже осенью 1889 года. У него в гостях часто бывали А. К. Глазунов, А. К. Лядов, П. И. Чайковский, В. В. Стасов.
На парадном фасаде Придворной певческой капеллы в 1892 году была укреплена памятная доска с фамилиями известных музыкантов. В 1890-х годах помещения дома №11 занимали редакции журналов "Зодчий" и "Неделя строителя". В начале ХХ века смотрителями домов капеллы были гражданские инженеры В. В. Чаплин, Б. Ф. Гуслистый, архитектор-художник А. С. Пронин. Все они жили в доме №11 по Большой Конюшенной улице.
В феврале 1918 года бывшая Придворная певческая капелла перешла в руки новой советской власти. Вместо обычных 3-4 выступлений в год тогда она дала около 50 концертов. Концертный зал капеллы часто использовался для проведения литературных вечеров. В 1920-х годах здесь читали свои произведения В. Маяковский, С. Есенин, К. Чуковский, О. Мандельштам и другие. Мандельштам выступал в зале Ленинградской хоровой капеллы после возвращения из ссылки в марте 1933 года.
Во время блокады Ленинграда здание капеллы сильно пострадало от бомбёжек. При реставрации здания в 1947 году был разобран царский павильон.
Незадолго до смерти в послевоенные годы здесь выступил Александр Николаевич Вертинский. Руководителями капеллы в советский период были М. Г. Климов, А. В. Свешников, Г. А. Дмириевский. С 1974 года её возглавляет В. А. Чернушенко.
Дворы между домом №11 по Большой Конюшенной улице и домом №20 по набережной Мойки давно служили пешеходным маршрутом. В 1999-2000 годах согласно программе "Дворы Капеллы" по проекту К. А. Шарлыгиной и А. Б. Петрова была проведена полная реконструкция дворовой территории. Пешеходная зона получила художественное оформление, воссоздан царский павильон. Во дворе со стороны улицы открыто летнее кафе.
- (см. Капелла имени М. И. Глинки). Санкт Петербург. Петроград. Ленинград: Энциклопедический справочник. М.: Большая Российская Энциклопедия. Ред. коллегия: Белова Л. Н., Булдаков Г. Н., Дегтярев А. Я. и др. 1992 … Санкт-Петербург (энциклопедия)
Придворная Певческая Капелла - Придворная Певческая Капелла, см. Капелла имени М. И. Глинки … Энциклопедический справочник «Санкт-Петербург»
См. Ленинградская академическая капелла им. М. И. Глинки … Большая советская энциклопедия
См. Ленинградская академическая капелла … Музыкальная энциклопедия
См. Санкт Петербургская академическая капелла … Энциклопедический словарь
Капелла придворная певческая - это хор певчих в дворцовых церквах Царского дома. Скудные сведения не дают в точности установить подробно начало и первоначальный период ее существования. Но установлено, что начало свое Кап. придв. певч. берет от государевых певчих дьяков … Полный православный богословский энциклопедический словарь
ПЕВЧЕСКАЯ КАПЕЛЛА, ПРИДВОРНАЯ - См. Капелла … Музыкальный словарь Римана
Здание Капеллы в 2004 Государственная академическая капелла Санкт Петербурга концертная организация Санкт Петербурга, включающая старейший профессиональный хоровой коллектив России (основан в XV в.) и симфонический оркестр и имеющая свой… … Википедия
Здание Капеллы в 2004 Государственная академическая капелла Санкт Петербурга концертная организация Санкт Петербурга, включающая старейший профессиональный хоровой коллектив России (основан в XV в.) и симфонический оркестр и имеющая свой… … Википедия
Статью в формате *.doc
Государственная академическая капелла Санкт-Петербурга - старейшее отечественное профессиональное музыкальное учреждение, определившее своей деятельностью становление и развитие всей русской профессиональной музыкальной культуры. Здесь впервые в России последовательно возникали все основные направления музыкального исполнительства и музыкального образования.
Датой рождения Капеллы принято считать 12 августа 1479 года, когда основанный великим князем Московским Иваном III хор Государевых певчих дьяков принимал участие в службе освящения Успенского собора, первого каменного храма Московского Кремля.
Певчие постоянно находились при государе и обеспечивали разнообразные нужды двора: участие в богослужениях, сопровождение государей при паломничестве, в гостевых визитах и военных походах, пение на торжественных приемах и обедах, при наречении на царство, в дни тезоименитств и крестин. Помимо музыки, певчие обучались грамоте и наукам. Первоначально в хоре пели только мужчины, но с середины XVII в. с развитием многоголосного пения в составе хора появились мальчики.
Иван Грозный привез из Новгорода в Александрову слободу двух замечательных мастеров-распевщиков - Федора Крестьянина и Ивана Носа, основателей первой русской певческой школы. Певцы хора были и творцами новых музыкальных произведений. В числе певчих дьяков были известные теоретики,композиторы и регенты XVI-XVII вв.: Ян Коленда, Николай Бавыкин, Василий Титов, Михаил Сифов, Стефан Беляев и др.
Воспитание в государевой семье обязывало досконально знать церковную службу, а значит, владеть музыкальной грамотой и уметь петь в хоре. Иван Грозный, например, не только пел, но и сочинял музыку. Сохранились два его собственных произведения - стихиры в честь митрополита Петра и Владимирской иконы Богоматери.
В 1701 году Петр I переименовал хор Государевых певчих дьяков в Придворный хор. Певчие постоянно сопровождали государя в его поездках и военных походах. Придворный хор побывал на берегах Невы ещё до основания Санкт-Петербурга иучаствовал в молебне в честь победы войск Петра при Ниеншанце. А 16 (27) мая 1703 года государевы певчие участвовали в торжествах по случаю основания новой столицы (история сохранила для нас имена всех 28 певчих). Вся последующая биография хора связана уже с Санкт-Петербургом.
Петр I много времени проводил в обществе своих певчих, заботился об их быте, сам следил за своевременным пополнением творческого состава, часто исполнял в хоре партию баса. Свидетельство тому - многочисленные записи в походном журнале, указы императора, сохранившиеся нотные хоровые партии, правленые рукой Петра.
21 сентября 1738 года по указу императрицы Анны Иоанновны для нужд Придворного хора в украинском городе Глухове открывается первая специальная школа. С 10 января 1740 года, по её же указу, вводится обучение малолетних певчих игре на оркестровых инструментах.
Являясь единственным художественно и организационно сложившимся государственным хоровым коллективом, Придворный хор участвовал во всех музыкальных мероприятиях, проводившихся в столице. Придворные певчие были непременными участниками торжественных празднеств, ассамблей и маскарадов. С 30-х годов XVIII века Придворный хор привлекается к постановкам спектаклей Придворного театра. Хор дал оперной сцене многих солистов, широко известных в музыкальных кругах своего времени. В их числе - Максим Созонтович Березовский и Марк Фёдорович Полторацкий, которые украшали своим участием итальянские и русские оперные спектакли. Дмитрий Степанович Бортнянский, будучи ещё мальчиком, исполнял соло в опере итальянского композитора Франческо Арайи.
Разнообразие деятельности хора потребовало увеличения его состава, и по указу императрицы Елизаветы Петровны от 22 мая 1752 г. он был укомплектован 48 взрослыми и 52 малолетними певчими.
15 октября 1763 года Придворный хор переименован Екатериной II в Императорскую придворную певческую капеллу. Её первым директором стал Марк Полторацкий.
За время своей деятельности Капелла явилась важнейшим источником музыкального просвещения в России, крупной профессиональной школой, воспитавшей многие поколения дирижёров, композиторов, певцов и исполнителей на оркестровых инструментах. Многие годы жизни и творчества выдающихся музыкальных деятелей - Глинки, Римского-Корсакова, Балакирева, Бортнянского, Аренского, Ломакина, Варламова и других - были связаны с Капеллой.
В первых же концертах открытого в 1772 г. Петербургского музыкального клуба певчие Капеллы с оркестром исполняли кантаты и оратории Перголезе, Грауна, Иомелли и др.
В течение нескольких десятилетий управление Капеллой осуществляется итальянскими маэстро. Это Балтазар Галуппи, учитель Бортнянского (1765-1768 гг.); Томмазо Траэтта (1768-1775 гг.); Джованни Паизиелло, сочинивший для петербургской сцены своего знаменитого «Севильского цирюльника» (1776-1784 гг.); Джузеппе Сарти (1784-1787 гг.). В эти же годы в Капелле работал Доменико Чимароза. Выдающиеся композиторы своего времени, они были замечательными наставниками. При их поддержке молодые русские музыканты овладевали высочайшим мастерством европейской музыкальной школы.
В 1796 году директором Капеллы становится Дмитрий Степанович Бортнянский. При нем хор Императорской капеллы приобретает европейскую известность. Дмитрий Степанович сосредоточивает все свое внимание на усовершенствовании хора и сочинении произведений для него.
В 1808 году по инициативе Бортнянского для Капеллы был выкуплен участок с двумя домами, большим садом и двором между ними. Здесь и сейчас находятся здания Капеллы. Благодаря соседству с Певческой капеллой получил свое название Певческий мост.
Со времени организации в 1802 г. Санкт-Петербургского филармонического общества Капелла участвовала во всех его концертах. Благодаря выступлениям Капеллы столица впервые познакомилась с выдающимися творениями музыкальной классики. Первое исполнение в России Реквиема Моцарта Капеллой с симфоническим оркестром состоялось 23 марта 1805 г., Missa solemnis Бетховена - 26 марта 1824 г. (мировая премьера); Мессы до мажор Бетховена - 25 марта 1833 г., Девятой симфонии Бетховена - 7 марта 1836 г., Реквиема Берлиоза -1 марта 1841 г., исполнялись оратории Гайдна «Сотворение мира» и «Времена года», четыре мессы Керубини и др.
Хоровые концерты в зале Капеллы и даже «пробы» (генеральные репетиции) под управлением Бортнянского всегда привлекали множество слушателей.
После кончины Бортнянского Капеллу в 1826 году возглавил Фёдор Петрович Львов. При нем крепко сохранялись традиции главного русского хора.
В 1829 году прусский король Фридрих-Вильгельм III направляет в Санкт-Петербург для ознакомления с постановкой дела в Капелле капитана 2-го прусского гвардейского полка Пауля Эйнбека. Король хотел реорганизовать полковые (протестантские) хоры и хор Берлинского собора («Домхор») по образцу Петербургской капеллы. Эйнбек отзывается в своих донесениях о постановке дела в Капелле с большой похвалой. По словам Эйнбека, мальчики учились не только музыке, но и общеобразовательным предметам и, при спадении с голоса, если у них не появлялся хороший мужской голос, поступали или на гражданскую службу, или же на военную службу в офицерском чине.
Как сообщает капитан Эйнбек, Капелла имела в 1829 году в своем составе 90 человек: 40 взрослых (18 теноров и 22 баса, среди которых было 7 октавистов) и 50 мальчиков - по 25 дискантов и альтов.
Эйнбек называет следующие причины, обусловливающие высокое совершенство хора: 1) все певцы обладают исключительно хорошими голосами; 2) все голоса поставлены по лучшей итальянской методе; 3) как весь ансамбль, так и его соло-партии великолепно выучены; 4) как находящийся на государственной службе специально в качестве церковных певчих, хор Капеллы образует одно целое и не зависит от разных случайностей, а певцы не посвящают своей деятельности посторонним делам.
После Фёдора Львова руководство Капеллой перешло к его сыну Алексею Фёдоровичу, скрипачу с мировым именем, композитору, автору музыки гимна Российской империи «Боже, Царя храни!», а также выдающемуся инженеру путей сообщения. Алексей Львов, генерал-майор, тайный советник, близкий к императору и всей царской семье, стал великолепным организатором профессионального музыкального образования. Он был управляющим Придворной капеллой с 1837 по 1861 год.
1 января 1837 года по инициативе государя капельмейстером Капеллы был назначен Михаил Иванович Глинка, прослуживший в ней в течение трех лет. Исторический разговор императора Николая I и Глинки состоялся в вечер успешной премьеры «Жизни за царя». В своих «Записках» композитор вспоминает: «Того же дня вечером за кулисами государь император, увидя меня на сцене, подошёл ко мне и сказал: «Глинка, я имею к тебе просьбу и надеюсь, что ты не откажешь мне. Мои певчие известны по всей Европе и, следственно, стоят, чтобы ты за-нялся ими. Только прошу, чтобы они не были у тебя итальянцами».
Выдающийся знаток вокального искусства, Глинка быстро достиг высоких результатов в развитии исполнительского мастерства Капеллы. Он ревностно относился к подбору и обучению певчих. Так, летом 1838 года Глинка предпринял поездку на Украину и привёз оттуда 19 исключительно одарённых малолетних певчих и двух басов. Одним из них был Семен Степанович Гулак-Артемовский, оперный певец, композитор, драматический артист, драматург, автор первой украинской оперы.
В 1846 году при Капелле были открыты регентские классы для подготовки руководителей церковных хоров. С 1858 года в Капелле окончательно утвердилась работа оркестровых классов.
Это принесло огромные практические результаты: малолетние певчие получали возможность продлить свою жизнь в музыке. В возрасте, когда происходит ломка голоса, мальчики отчислялись из хора и переводились, в зависимости от природных способностей, в инструментальные или регентские классы. Некоторые певчие одновременно посещали и те, и другие классы.
Свою лепту в совершенствование исполнительского мастерства хора внесли выдающиеся русские музыканты Гавриил Якимович Ломакин и Степан Александрович Смирнов.
Большим вкладом в музыкальное просвещение России была 32-летняя деятельность организованного Львовым в 1850 г. Концертного общества при Придворной капелле. Главным администратором общества состоял Дмитрий Стасов. Местом деятельности общества был концертный зал Капеллы, а исполнителями - её хор, состоявший из 70 певчих, и оркестр Императорской оперы. Солистами были виднейшие вокалисты и инструменталисты. Хор Капеллы, выступавший в каждом концерте общества, расценивался Владимиром Стасовым как «замечательная редкость нашего отечества, не имеющая себе подобных в Европе».
В 1861 году должность управляющего Придворной певческой капеллой занял Николай Иванович Бахметев, генерал-майор, известный композитор и музыкант, большой знаток традиций русского церковного пения.
16 июля 1882 года по инициативе Александра III были утверждены временное положение и штат первого русского симфонического оркестра - Придворного музыкантского хора. Этим актом завершилось создание одного из крупнейших мировых музыкальных центров. Придворная певческая капелла теперь имела в своем составе большой хор, музыкальную школу, инструментальные классы, школу театральных искусств (Шляхетский корпус), регентские классы и, наконец, первый в России симфонический оркестр.
В 1883 году управляющим Придворной певческой капеллой был назначен Милий Алексеевич Балакирев, а его помощником утверждён Николай Андреевич Римский-Корсаков. Последний вел оркестровый класс в музыкальной школе и поставил это дело настолько хорошо, что постепенно выпускники школы стали ведущими музыкантами оркестра. Совместная работа Балакирева и Римского-Корсакова в течение 10 лет - целая эпоха в развитии исполнительской, учебной и воспитательной работы в Капелле.
С 1884 года обучение в школе Капеллы стало происходить по программам консерватории с выдачей выпускникам удостоверения свободного художника, подтверждавшего высшее музыкальное образование.
При Балакиреве была осуществлена капитальная перестройка всех зданий Капеллы по проекту Леонтия Николаевича Бенуа.
К концу XIX века Императорская придворная певческая капелла сложилась как уникальный, не имевший аналогов в мире, творчески-исполнительский и учебно-образовательный музыкальный центр, где процесс обучения и воспитания молодых музыкантов органично сочетался с концертно-исполнительской деятельностью. Именно здесь рождались наилучшие в России кадры по всем музыкальным специальностям.
XX век стал тяжелейшим испытанием для России и русской культуры. После Октябрьской революции 1917 года структура Капеллы подверглась разрушению: были аннулированы регентские классы и шляхетский корпус, где мальчиков, «спавших с голоса», обучали театральному мастерству. Впоследствии из структуры Капеллы был выведен симфонический оркестр, ставший основой первой советской филармонии, а затем и школа (Хоровое училище).
Бывшие Придворные хор и оркестр продолжили активную концертную деятельность. Большая часть концертов давалась на рабочих, студенческих и воинских клубных площадках, а также в собственном зале. В репертуар входили произведения Глинки, Даргомыжского, Чайковского, Мусоргского, Римского-Корсакова, Лядова, Рахманинова, народные и революционные песни.
В 1918 году Капелла была переименована в Петроградскую народную хоровую академию. В 1921 г. на базе Придворных хора и оркестра основана Петроградская государственная филармония. Бывший Придворный оркестр ныне известен как Заслуженный коллектив России Академический симфонический оркестр Санкт-Петербургской филармонии.
До 1920 г. хор состоял из 30-35 мужчин и 40-50 мальчиков - воспитанников хоровой школы. Весной 1920 г. хор реорганизуется: в него впервые включается группа из 20 женских голосов.
В 1922 году хор был выделен в самостоятельную организацию и весь учебно-производственный комплекс, состоящий из хора, хорового техникума и хоровой школы, и переименован в Государственную капеллу. В октябре 1922 года она переименовывается в Академическую капеллу.
В 1923 году в хоровую школу при Капелле впервые были приняты девочки. С 1925 года хор Капеллы состоял из 30 мужчин, 28 женщин, 40 мальчиков и 30 девочек.
В 1928 году в Капелле был установлен орган фирмы E.F.Walcker, ранее находившийся в Голландской Реформаторской церкви на Невском проспекте.
Наивысшие творческие достижения Капеллы первой половины XX века во многом связаны с именами Палладия Андреевича Богданова и Михаила Георгиевича Климова.
Палладий Богданов - выдающийся музыкант и педагог, ученик Балакирева, композитор, народный артист РСФСР. Короткое время Палладий Андреевич был старшим учителем пения (главным дирижёром) Придворной певческой капеллы. В начале Великой Отечественной войны хоровая школа, возглавляемая Богдановым, была эвакуирована в Кировскую область. При возвращении из эвакуации в 1943 году школа задержалась в Москве, и на её основе Александром Свешниковым было создано Московское хоровое училище. В 1944-1945 гг. в кратчайшие сроки Палладий Богданов восстанавливает деятельность школы в стенах Ленинградской капеллы. Долгие годы он руководил Хором мальчиков училища, воспитав блестящую плеяду музыкантов.
Михаил Климов - выдающийся дирижёр и педагог, внесший колоссальный вклад в совершенствование первого русского хора, его сохранение, развитие в новых условиях и приведение его к вершинам исполнительского искусства. С каждым годом Климов пополнял репертуар Капеллы фундаментальными произведениями мировой классики, формировал новые хоровые программы. В концертах регулярно исполнялись крупные кантатно-ораториальные произведения русской и западноевропейской музыки.
В 1928 году Капелла под руководством Климова выезжает в большую гастрольную поездку по странам Западной Европы: Латвии, Германии, Швейцарии, Италии. Гастроли прошли с исключительным успехом. Впоследствии известный дирижер Димитриос Митропулос назвал климовскую Капеллу «восьмым чудом света».
После кончины Климова в 1937 г., в предвоенный период короткое время Капеллой руководили Николай Данилин и Александр Свешников - выдающийся специалист хорового дела и талантливый организатор.
Великая Отечественная война изменила характер деятельности Капеллы. Часть артистов хора ушла на фронт. Остальной состав Капеллы и её хоровая школа в 1941 году была эвакуирована в Кировскую область.
Главным дирижёром в это тяжелейшее время была Елизавета Петровна Кудрявцева, выдающийся педагог, первая женщина-дирижёр профессионального хора в России. Перестроив репертуар, Капелла в составе 50-60 артистов выступала с концертами в воинских частях, госпиталях, на фабриках и заводах, в концертных залах многих городов. С сентября 1941 по июль 1943 года Капелла дала 545 концертов.
Осенью 1943 года художественным руководителем Капеллы был назначен Георгий Александрович Дмитревский, выдающийся мастер, один из крупнейших советских хормейстеров. Он внёс огромный вклад в развитие исполнительской и учебно-воспитательной деятельности Капеллы. С его именем связано блестящее возрождение Капеллы в послевоенные годы.
В ноябре 1944 года Капелла возвратилась в Ленинград. Состав хора с 60 человек увеличился вдвое. К концу 1945 года деятельность Капеллы возобновилась почти в довоенном объеме.
В период с 1946 по 1953 годы Капеллой были впервые исполнены и возобновлены «Иоанн Дамаскин» Танеева, Месса си минор Баха, Реквием Верди, «Времена года» Гайдна, «Из Гомера» Римского-Корсакова, Реквием Моцарта, хоры из опер Вагнера и многие другие произведения. Состоялись премьеры ряда крупных сочинений советских композиторов.
В 1954 г. в связи со 150-летием со дня рождения М.И. Глинки Академической капелле и Хоровому училищу при ней было присвоено имя Михаила Иванович Глинки.
В течение двух десятилетий Капелла переживала серьёзный творческий кризис. Частая смена руководителей, дирижёров, хормейстеров, нестабильность певческого состава, отсутствие творческого единства внутри коллектива неблагоприятно сказывались на звучании хора. Затормозилась работа над новыми произведениями.
В 1974 году Капеллу возглавил её воспитанник Владислав Чернушенко. Наделённый огромным талантом, блестящими профессиональными знаниями и организационной энергией, он сумел вернуть старейший хор России на его исторические позиции. Под его руководством возрождается мировая слава знаменитого русского хора.
С именем Владислава Чернушенко связано и возвращение в концертную жизнь страны громадного пласта русской духовной музыки, долгое время находившейся под запретом. Именно хор Ленинградской капеллы под управлением Чернушенко в 1982 году после 54-летней паузы исполнил «Всенощное бдение» Рахманинова. Вновь зазвучали духовные произведения Гречанинова, Бортнянского, Чайковского, Архангельского, Чеснокова, Березовского, Веделя.
С приходом Владислава Чернушенко постепенно восстановился характерный для Капеллы широкий диапазон исполняемой музыки; важное место в репертуаре заняли сочинения крупных вокально-инструментальных форм - оратории, кантаты, реквиемы, мессы. Особое внимание Капелла уделяет музыке современных композиторов, а также редко исполняемым сочинениям.
1 ноября 1991 года в структуре Капеллы воссоздан Симфонический оркестр, который завоевал признание и симпатию широких слушательских кругов самых разных стран мира. С коллективом сотрудничают выдающиеся дирижёры и исполнители нашего времени.
Хор и Симфонический оркестр Капеллы много и с большим успехом гастролирует как по России, так и за рубежом. Как и в прежние времена, критика относит Капеллу к числу лучших музыкальных коллективов мира.
Загрузка...
