Портрет филиппа 4. Филипп IV Красивый: Молчаливый сфинкс Франции. Описание картины «Портрет короля Филиппа IV»

Диего ВЕЛАСКЕС
1599 - 1660

Портрет короля Филиппа IV («Ла Фрага»). 1644

Веласкес, один из величайших мастеров мировой живописи, далеко вышел за пределы национальной школы. Уже испанские современники называли его «художником Истины». Какой бы области живописи он ни касался, всюду он сказал новое слово.
Диего Родригес де Сильва Веласкес - таково его полное имя - родился в небогатой дворянской семье в Севилье. Известно, что маленький Диего воспитывался в духе христианского благочестия, посещал латинскую школу и, рано обнаружив склонность к искусству, был отдан отцом в обучение к известному живописцу Франсиско Эррере Старшему, которого вскоре покинул ради мастерской Франсиско Пачеко, теоретика искусства, заурядного художника, но опытного педагога. В семнадцать лет Веласкес получил звание мастера. В 1618 году он женился на дочери Пачеко Хуане Миранде. «После пяти лет обучения и образования, - писал Пачеко, - я отдал за него замуж свою дочь, побуждаемый его добродетелью, чистотой и другими качествами, а также в надежде на его природный и высокий гений». Гостеприимный дом Пачеко современники называли «академией образованных людей не только Севильи, но и всей Испании».


Водонос из Севильи. 1621

Первым знакомством молодого художника с реальной жизнью стали картины в жанре бодегонов (от слова харчевня, трактир) - изображения скудных завтраков и кухонных сцен с немногими полуфигурами и натюрмортом на переднем плане. Картины населяют увиденные художником на шумных улицах родного города смышленые мальчишки, пожилые горделивые андалусски, статный водонос, желанный гость в часы южного зноя.
Однако счастливые севильские годы остались позади. Благодаря связям Пачеко Веласкес в октябре 1623 года был назначен придворным живописцем с исключительным правом писать портреты короля. Отныне почти сорокалетняя жизнь Веласкеса протекала в Мадриде.


Портрет молодого человека. Ок. 1628

Все показалось ему чуждым в новой неприветливой столице Испании. Мадрид стал средоточием пышного королевского двора, огромного бюрократического аппарата; правила придворного этикета действовали здесь с тупой неукоснительностью механизма.
Мастерская Веласкеса помещалась в одном из крыльев королевского дворца - Алькасара. В отличие от своих великих современников Рубенса и Рембрандта, Ван Дейка и Пуссена, он не мог целиком отдаться искусству. Его карьера при дворе - карьера придворного, медленно восходившего на иерархической лестнице официальных должностей, вплоть до гофмаршала двора в 1656 году.


Портрет графа-герцога Оливареса. Ок. 1641

Мастер обрел большую, чем его соотечественники, свободу в создании произведений светского содержания, но оставался ограниченным заказами своего господина Филиппа IV. Вместе с тем жизнь в Мадриде открыла для Веласкеса возможность изучения ценнейших собраний живописи, сблизила его с испанской культурной элитой. С присущим ему безупречным вкусом сам он пополнял художественные коллекции Алькасара. Приор Франсиско де лос Сантос писал в 1681 году, что испанский королевский дворец, который по собранию картин является «выдающимся среди других дворцов монархов мира», обязан этим «заботам Веласкеса».


Триумф Вакха (Пьяницы). 1628-1629

О жизни Веласкеса в Мадриде дошли скупые сведения. Не сохранились его письма, почти нет высказываний, но даже то немногое, что о нем известно, создает исключительно привлекательный образ человека высокого нравственного благородства.
Радостным событием в жизни Веласкеса был приезд Рубенса в 1628 году и общение с ним. Возможно, великий фламандец был в той или иной мере связан с созданием картины Веласкеса «Триумф Вакха» (1628-1629, Мадрид, Прадо; популярное название Пьяницы принадлежит началу XIX века).

Для Веласкеса, портретиста по призванию, эта была первая большая сюжетная картина, где он обратился к новому для себя и редкому для испанской живописи мифологическому жанру. Как все его сюжетные картины, полотно необычно по замыслу. Изображенная на фоне горного пейзажа компания испанских бродяг пирует вместе с античным богом Вакхом и сопровождающим его фавном. Избегая искусственности подобного сопоставления, художник нашел такие формы характеристики, которые резко не разделяют высокое от жизненно достоверного. Его Вакх - простоватый, чуть располневший юноша, а в его спутниках, грубоватых, полных жизни, удали, душевного размаха, угадывается что-то крупное и значительное.


Кузница Вулкана. 1630

Возможно, по совету Рубенса Филипп IV послал Веласкеса в 1629 году в Италию. Он посетил многие знаменитые города; в Венеции, увлеченный Тицианом, Тинторетто и Веронезе, изучал и копировал их работы. Затем жил в Риме, где и создал в 1630 году «Кузницу Вулкана» (Мадрид, Прадо), в которой, как и в Вакхе, но только сложнее и с большей долей иронии соединил мифологический сюжет со сценой, приближенной к реальности.


Конный портрет принца Балтасара Карлоса. 1635

После возвращения Веласкеса из Италии в 1631 году его искусство обрело новые силы, стало неизмеримо более уверенным и зрелым. Мастер стремится наполнить жизнью, изменить традиционные парадные схемы. Ярким утренним светом пронизан конный портрет маленького наследника престола инфанта дона Балтасара Карлоса (1635, Мадрид, Прадо), изысканный и полный радостной красочности.


Сдача Бреды (Копья). 1634–1635

О высоком творческом подъеме Веласкеса свидетельствует его картина «Сдача Бреды» (Копья; 1634-1635, Мадрид, Прадо), запечатлевшая падение в 1625 году голландской крепости Бреда - одну из немногих крупных побед испанского оружия в неудачной для абсолютистской Испании войне с демократическими Нидерландами. Полотно принадлежит к числу самых значительных произведений европейской исторической живописи. В нем с высокой мерой объективности и глубокой человечностью охарактеризована каждая из враждующих сторон. Изображен момент, когда командующий голландским гарнизоном вручает ключ от крепости испанскому полководцу, милостиво дарующему свободу побежденным. Действующие лица образуют полукольцо вокруг центральных фигур, вовлекая и зрителя, который становится участником события. Группа горделивых испанцев стоит под лесом стройных копий. Вместе с тем мастер с уважением и симпатией изображает побежденных голландцев. Огромное уходящее пространство равнины наполнено серебристым туманом раннего июньского утра, с которым сливается дым пожарищ пылающих на горизонте селений.
В 1630-1640-х годах Веласкес писал портреты короля, королевской семьи, сановников, друзей, учеников, королевских шутов. В его портретах обычно отсутствуют аксессуары, жест, движение, преобладает строгая темная гамма, оживленная богатством изысканных оттенков, особенно серого тона. Художник изображает человека в единстве самых противоречивых проявлений характера, подчас сложных, как сложна сама жизнь. При этом портреты Веласкеса эмоционально очень сдержанны. Художника, не всегда находившего в придворных кругах вдохновлявших его моделей, влекли к себе люди творческого склада, яркого темперамента.


Себастьяно де Морра. 1643-1644

Подлинную творческую свободу Веласкесу удалось проявить в портретах шутов. Следуя традиции, он исполнял заказанные ему портреты шутов, карликов, уродцев. Произведения эти не имеют себе равных в мировой живописи. С беспощадной правдивостью художник пишет жалкие, беспомощные фигуры, больные лица, отмеченные печатью вырождения. Тем ценнее его стремление раскрыть в каждом обиженном природой черты подлинной человечности, передать в шуте и уроде их душевное состояние, поднимающееся подчас до скорбного трагизма. Веласкес обнаруживает мир внутренних переживаний в степенном, одиноко печальном умном карлике Эль Примо, в растерянном, забившемся в угол дурачке (Эль Бобо) из Кории, в уродце Себастьяно Морра, устремившем на зрителя взгляд, полный укора и мрачного отчаяния (все - Мадрид, Прадо).


Эзоп. Ок. 1640

С темой подавленной и отвергнутой обществом человеческой личности связаны изображения Мениппа и Эзопа (оба - ок. 1640, Мадрид, Прадо) - стоящих в рост величественных фигур уличных нищих, носящих имена античного сатирика и античного баснописца. В образе Эзопа, одном из самых глубоких в творчестве Веласкеса, - грустное безразличие и мудрость человека, изведавшего истинную цену жизни.
Портретному искусству Веласкеса сопутствовал триумфальный успех в Италии, которую он с целью приобретений произведений искусства вторично посетил в 1649-1651 годах.


Портрет Хуана Парехи. 1650

В портрете своего ученика и слуги Хуана Парехи (1650, Нью-Йорк, Музей Метрополитен) художник по-шекспировски глубоко понял гордую и незаурядную натуру этого потомка мавров, народа, подвергавшегося гонениям в католической Испании. Портрет Парехи, выставленный в ротонде Пантеона, был встречен с воодушевлением римской общественностью; Веласкеса избрали членом римской Академии Святого Луки и Общества виртуозов Пантеона.


Портрет Папы Иннокентия Х. 1650

Написанный же в 1650 году портрет римского Папы Иннокентия X (Рим, галерея Дориа-Памфили), невиданный по откровенности образа, буквально покорил итальянцев. Мощное цветовое звучание портрета, построенного на напряженном контрасте белого и всех оттенков красного, становится как бы выражением энергии и темперамента изображенного человека. Лицо Иннокентия X - грубое, багровое, с настороженным взглядом глубоко посаженных глаз - притягивает своей властной силой. Увидев портрет, римский Папа, как известно, воскликнул: «Слишком правдиво!», - но принял его благосклонно и художника наградил золотой цепью. Портрет главы римской церкви стал самым знаменитым созданием Веласкеса вне Испании. Посетив галерею Дориа-Памфили, В.И. Суриков писал: «Для меня все галереи Рима - этот Веласкеса портрет. От него невозможно оторваться, я с ним перед отъездом из Рима прощался, как с живым человеком, простишься, да опять воротишься - думаешь, а вдруг в последний раз его вижу».


Автопортрет. 1638-1640

Мастер не спешил возвращаться в Испанию, что чрезвычайно раздражало Филиппа IV. Неоднократные напоминания короля и особенно решительное письмо одного из испанских друзей заставили его в июне 1651 года вернуться на родину.
Наступила пора великих творческих свершений и вместе с тем самой напряженной работы при дворе. Веласкес занимает должность гофмаршала, и жизнь его целиком замыкается в стенах Алькасара.

В последнее десятилетие своей жизни Веласкес создал свои знаменитые картины «Венера перед зеркалом» (ок. 1650, Лондон, Национальная галерея), «Лас Менинас» (1656), «Пряхи» (ок. 1657, обе - Мадрид, Прадо), великолепные придворные портреты. Вдохновенным артистизмом, смелостью живописных находок покоряют женские и детские портреты особ королевского дома. Глубоким психологизмом отмечен самый поздний портрет стареющего Филиппа IV (1655-1660, Мадрид, Прадо), в котором привычная величавая невозмутимость испанского монарха не может скрыть того, что он не только обрюзг и устал, но и душевно подавлен, одинок; в его обычно вялом и холодном взгляде угадывается что-то скорбное.

Поздние картины Веласкеса столь необычны по замыслу, по взаимосвязи образов, многоплановому содержанию, что их истолкование и поныне вызывает оживленные споры среди исследователей.


Венера перед зеркалом. Ок. 1650

Венера перед зеркалом, которое держит амур, - одна из самых гармоничных его картин, редчайшее изображение обнаженного женского тела для испанской живописи того времени. Особую свежесть и остроту приобретает здесь найденный художником угол зрения, подчеркивающий певучий ритм линий. Красота веласкесовской Венеры - красота реальной живой женщины, как и в других его произведениях, красота самой натуры. Вместе с тем образ возвышенно прекрасен.


Лас Менинас. 1656

Выходя за пределы каких-либо жанров, Веласкес с неподражаемым живописным совершенством создает свои крупномасштабные поздние картины «Лас Менинас» и «Пряхи». Условное название «Лас Менинас» появилось в каталоге 1843 года и подразумевало «Фрейлины» (оно произошло от португальского слова «менина», т. е. молодая фрейлина испанских инфант). В музейных же инвентарях XVII-XVIII веков картина называлась Семья или Семья Филиппа IV.

В сумрачной дворцовой мастерской Веласкес, стоящий у холста, натянутого на высокий подрамник, пишет портрет королевской четы - король и королева как бы подразумеваются, присутствуя перед полотном (т. е. среди зрителей) и смутно отражаясь в зеркале на противоположной стороне зала. Маленькая инфанта Маргарита в окружении молодых фрейлин, карлицы, карлика и спящего пса призвана развлекать родителей в томительные часы сеанса. За группой переднего плана - фигуры придворной дамы и кавалера. Сзади гофмаршал королевы отдергивает гардину с окна, и сквозь открытую дверь солнечный свет вливается в дворцовые покои.

Жизнь запечатлена здесь в удивительном богатстве смысловых оттенков и сопоставлений, в сложной диалектике низведения официального величия и возвышения реального. Каждый образ на редкость красноречив. Например, фигуры прелестной инфанты и уродливой карлицы размещены и сопоставлены так, что между ними возникает странное сходство, придающее их образам некие неожиданные грани; похожий на изящного мальчика карлик Николасито превосходит всех живостью и свободой. Даже дремлющему крупному псу отведена отнюдь не второстепенная роль. Его изображение - само воплощение вечных сил природы - усиливает впечатление господствующей тишины, умиротворения, странной завороженности. Вместе с тем картина наполнена движением пространственных планов, воздуха, света. Хаос мазков чистой краски исчезает при рассмотрении картины с отдаленного расстояния - все сливается в живописном единстве в гармонически прекрасное целое. Веласкес скромно изобразил себя в полутени, погруженным в работу. Но этот его автопортрет - один из ключевых образов картины, в которой господствует идея творческого восхождения и преображения жизни созидательной силой искусства.


Пряхи. 1657

На «одном дыхании» написана и другая прославленная картина «Пряхи», столь же сложная и многоплановая по своему замыслу. На переднем плане в полумраке ковровой мастерской помещены поглощенные работой испанские пряхи. Их изображение созвучно древнегреческому мифу об Арахне, искусной мастерице, дерзнувшей соперничать с самой богиней Афиной. Полная юной прелести босоногая пряха составляет как бы поэтическую параллель образу античной Арахны. На дальнем плане, на площадке, залитой солнцем, придворные дамы любуются ковром, изображение которого остается для зрителя загадочным. Из вытканной на ковре композиции, навеянной Похищением Европы Тициана, выдвинуты в зыбкое пространство интерьера персонажи греческого мифа - Афина и Арахна. Они то ли составляют часть шпалерной сцены, то ли уподоблены актерам на театральных подмостках.

Оба плана картины сливаются в сложном взаимодействии жизни и мифа, мечты и реальности, труда и творчества. Картина соткана из света и тени, пронизана воздухом, построена на богатейшем соотношении красочных пятен. Все трепещет, все живет, в сияющий круг слились спицы быстро вращающегося колеса прялки, словно слышен его легкий, серебристый звон.


Портрет Филиппа IV («Серебряный Филипп»). Ок. 1632

Меньше, чем за год до смерти Веласкес стал кавалером ордена Сант Яго, одного из самых почетных рыцарских орденов Испании. Но даже эта милость, которая отметила его придворные, а не творческие заслуги, принесла ему немало унизительных переживаний. Потребовались доказательства его аристократического происхождения и многочисленные свидетельства того, что он занимался живописью только «ради своего удовольствия и по повелению короля», картин своих не продавал, а жалование получал лишь по занимаемым придворным должностям. Образ жизни Веласкеса, однако, не изменился. Подписанный после долгой войны между Францией и Испанией Пиренейский мир предусматривал брак между Людовиком XIV и старшей дочерью Филиппа IV Марией Терезой. Их обручение должно было состояться на острове Фазанов на испанской границе. Как гофмаршал двора Веласкес руководил подготовкой и украшением специального помещения для монаршей встречи, устройством празднеств и приемов, сопровождавших длительное продвижение королевского кортежа. Веласкес удостоился всяческих похвал, на церемонии обручения он выглядел необычайно элегантно. Воображение невольно рисует образ этого удивительного человека, всегда умеющего скрыть и свою усталость и накапливаемую годами горечь от непосильной работы, обладавшего спокойной доброжелательностью к людям. Но здоровье Веласкеса было подорвано. Приехав в Мадрид, он вскоре почувствовал приступ возвратной лихорадки. Веласкес скончался, достигнув вершины своего искусства. С торжественными почестями его как рыцаря ордена Сант Яго похоронили в главном алтаре мадридской церкви Сан Хуан Баутиста. Рядом с Веласкесом через семь дней была погребена сраженная горем его верная спутница жизни Хуана Миранда.

Татьяна Каптерева

Веласкес Диего

«Портрет Филиппа IV (Серебряный Филипп)»

1630 г

Национальная галерея, Лондон

На всем протяжении 1630-х годов продолжат писать официальные парадные портреты, обычно передающие фигуры во весь рост и обладающие строгой монументальной декоративностью.

Эти портреты все более отличаются от аналогичных полотен, созданных в первый мадридский период творчества, до поездки в Италию, и искания художника получают в них новое, совсем особое направление.

Блестящий образец портретов парадной группы, написанный Веласкесом в 1630-х годах, называемый нередко «Серебряным Филиппом». Король изображен стоящим во весь рост на фоне стола и темной стены. Его лицо, фигура и пол на переднем плане ярко освещены и почти лишены теней.

Внимание к характеристике лица несколько снижено, уступая место поискам средств для передачи обобщенного зрительного восприятия красочных форм в потоке холодного света, за движением которого следует кисть художника. Коричневое, густо расшитое серебром платье, серебряные рукава, белые чулки, бледно-золотисты е волосы сияют в серебристом освещении.

Легкость живописи и передача световоздушной среды предвосхищают позднюю художественную манеру мастера и вместе с тем от нее отличаются. Здесь несколько теряется конструктивность формы и снижается ощущение ее материальности благодаря чрезмерному вниманию к капризной и как бы произвольной световой игре в мерцающих серебряных узорах, обретающих самостоятельную жизнь, независимую от тех форм, которые они покрывают.

В отличие от узоров, эти формы переданы ровным слоем краски почти плоскостно. Создается впечатление некоторой несогласованност и двух разных манер. Все это привело к сомнению в принадлежности картины Веласкесу и предположению о полном или частичном создании ее (как и других немногих полотен этого рода) Хуаном Баутистой дель Масо.

Однако это представляется неубедительным. Естественным кажется другое — наличие у Веласкеса колебаний в исканиях, опирающихся на трактовку форм в видах виллы Медичи, впервые используемую в портретном жанре в условиях интерьера и противоречащую официальным требованиям передачи образа в соответствии с привычными традициями.

Перед нами первый подобный опыт, и вполне понятно его отличие от итогов, к которым придет художник на новом пути. Блеск виртуозной свободной живописи «Серебряного Филиппа», — все это возможно только для Веласкеса, даже являясь некоторым отклонением на пути его развития, как всякий опыт, доводящий те или иные искания до логически вытекающей из них крайности.

Диего Веласкес ~~ Портрет короля Филиппа IV

Диего Веласкес
Портрет короля Филиппа IV

Диего Веласкес Портрет короля Филиппа IV
1656,

Описание картины «Портрет короля Филиппа IV»

Когда был написан этот не совсем обычный портрет, испанскому королю Филиппу IV минуло пятьдесят. Придворному художнику и распорядителю королевских покоев Диего Веласкесу было на шесть лет больше.

30 лет Веласкес был доверенным лицом короля, но ко времени создания портрета прошло уже не меньше десятка лет с тех пор, как Филипп IV запретил себя изображать.

Сохранилось письмо короля, датированное 1653-м годом, где он сообщает, что девять лет не разрешает писать свои портреты даже Веласкесу – всем остальным Филипп запретил это гораздо раньше, как только познакомился с Веласкесом.

Много лет у него было эксклюзивное право портретировать короля. Художник изображал Филиппа IV великолепным рыцарем, блестящим всадником, мудрым монархом. А король давал ему высокие придворные должности.

Диего Веласкес Портрет Филиппа IV в жёлтом кафтане 1628,

Диего Веласкес Аллегорический конный портрет Филиппа IV 1645,

Диего Веласкес портрет Филиппа IV 1632,

Но однажды наложил запрет на портреты: королю не хотелось, чтобы высочайшее мастерство Веласкеса (которого уже при жизни стали называть «художником истины») с бескомпромиссной правдивостью запечатлело то, как он стареет.

Мы не знаем, что именно сподвигло Филиппа пересмотреть свой запрет, но в середине 1650-х годов, после беспрецедентно долгого перерыва, Веласкес написал два его портрета (один сейчас в Прадо, другой, описываемый здесь, в Лондонской национальной галерее).

Королю, как уже было сказано, здесь около 50-ти лет. И его лицо не оставляет сомнений в том, что этот человек повидал на своём веку немало бед.

К этому времени он пережил смерть любимой жены Изабеллы Бурбонской и обожаемого наследника – сына Балтазара Карлоса. Испания столкнулась с рядом военных поражений, а её имперское великолепие значительно поблекло. Ушли из-под владычества испанской короны непокорные Нидерланды.

Диего Веласкес Портрет королевы Изабеллы Бурбонской 1632

Диего Веласкес Конный портрет принца Бальтазара Карлоса 1635,

Всё это Филипп должен был рассматривать как итог своего многолетнего правления. 16-летним мальчиком он вступил на испанский престол, и хотя в 1656-м править ему оставалось еще почти десять лет, уже мог подвести неутешительные итоги: возглавляемая им империя рушилась на глазах, теряла экономическое и политическое влияние.

Король не был ни стратегом, ни выдающимся политиком. Человек образованный, утончённый и нерешительный, он больше увлекался живописью, чем политикой, а государственные дела с удовольствием переложил на своего фаворита графа-герцога Оливареса (который, кстати, в 1620-х годах и порекомендует королю Веласкеса).

Среди Габсбургов были очень распространены близкородственные браки. Дегенеративная генетика становилась причиной того, что дети рождались слабыми и больными.

Шестеро детей Филиппа и его первой жены умерли в младенчестве. Выжили лишь дочь Мария Терезия (которая потом станет женой Людовика IV) и сын Балтазар Карлос, любимец отца и Веласкеса, на которого империя возлагала большие династические надежды.

Диего Веласкес Инфанта Мария Терезия в четырнадцать лет 1653

Диего Веласкес Портрет королевы Марианны Австрийской 1657,

Диего Веласкес Менины 1656,

Совсем юным наследника Габсбургов обручили с Марианной Австрийской, дочкой императора Фердинанда III. Но в 16 лет Балтазар Карлос неожиданно скончался. Весь испанский двор был в трауре и печали.

И вот тогда, чтобы не отказываться от династического союза, Филиппу IV пришлось самому жениться на невесте покойного сына, которая к тому же приходилась королю родной племянницей.

Тридцатилетняя разница в возрасте и близкое родство не помешали супругам родить еще пятерых детей.

Филиппа, его вторую жену Марианну и их старшую дочь инфанту Маргариту мы может увидеть на знаменитой картине Веласкеса «Менины», написанной примерно в то же время, что и этот портрет короля – печальный и одновременно величественный.