Роберт м вегнер небо из стали читать. Роберт М. Вегнер - Сказания Меекханского пограничья. Небо цвета стали. О книге «Сказания Меекханского пограничья. Небо цвета стали» Роберт М. Вегнер
Апр 6, 2017Сказания Меекханского пограничья. Небо цвета стали Роберт М. Вегнер
(Пока оценок нет)
Название: Сказания Меекханского пограничья. Небо цвета стали
Автор: Роберт М. Вегнер
Год: 2016
Жанр: Боевое фэнтези, Героическая фантастика, Зарубежная фантастика, Зарубежное фэнтези
О книге «Сказания Меекханского пограничья. Небо цвета стали» Роберт М. Вегнер
Много лет назад народ Фургонщиков покинул родные земли под натиском жестоких кочевников. Погибли тысячи людей, десятки тысяч лишились родины. Но молодое поколение, рожденное уже в Меекханской империи, воспитано на героических сказаниях предков и жаждет вернуть свою землю, которую никогда не видело. Генерал Ласкольник и его отряд участвуют в небывалом по масштабности плане: помочь Фургонщикам отвоевать у кочевников свой дом. Вот только для этого огромному каравану необходимо преодолеть высокие заснеженные горы, где на перевалах и тропах поселилась смерть. Тут раз за разом исчезают люди, и никто не в силах выйти на след таинственных преступников. Но именно здесь встретятся герои Севера и Востока: Кайлеан, всадница из отряда Ласкольника, и Кеннет, лейтенант Красных Шестерок, знаменитого подразделения Горной Стражи. Встретятся, чтобы понять: в мире, где давно отгремели войны богов, возникла новая странная сила – безжалостная и нечеловеческая, и битва с ней неизбежна.
На нашем сайте о книгах lifeinbooks.net вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Сказания Меекханского пограничья. Небо цвета стали» Роберт М. Вегнер в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.
Роберт М. Вегнер
Небо цвета стали
Сказания Меекханского пограничья
Robert M. Wegner
Во внутреннем оформлении книги использована иллюстрация Иоланты Дыбовской
Серия «Легендарные фантастические сериалы»
Copyright © 2012 by Robert M. Wegner
Copyright © 2012 by Powergraph
© Сергей Легеза, 2016, перевод
© Михаил Емельянов, иллюстрация, 2017
Copyright © 2015 for the map of Meekhan by Jolanta Dybowska
© ООО «Издательство АСТ», 2017
* * *Мальчишка стоит в полутьме и проводит взглядом по лицам. Тех – около трех десятков. Большинство – детские, многие – не старше его самого. Дни печали едва миновали, почти на всех лицах следы белой краски; а у нескольких девочек волосы еще подвязаны в знак траура. Не знали, как по-другому выразить чувства. А теперь это…
Он смотрит на остальных спокойно. Происходят из разных кланов и родов, но во всех они – самые старшие и в последние годы сделались предводителями остальных.
– Мы потеряли бо́льшую часть молодых воинов, – начинает он, и ни одно лицо не кривится, ни в одних глазах не видно неприязни. – Племена на долгие годы сохранят слабость, однако мы сделали то, что сделали.
Он стискивает кулаки так, что ногти впиваются в кожу.
– Если бы я мог, убил бы их. Сжег бы повозки, вырезал бы всех их коней, чтобы они смотрели на это и плакали. Предатели… проклятые…
Ему не хватает слов, оттого он сплевывает и растирает слюну пяткой.
– Отныне я буду воином клана Сломанного Клыка. – Такие слова на устах десятилетнего мальчишки могли бы вызвать улыбку, когда бы не его глаза. – Буду в битве носить знаки моего дяди и ездить верхом. Имя мое теперь – Амурех.
Они кивают. Когда прыгаешь вниз головой с отвесного берега, задумываться нельзя.
– Дядя сказал, что мы получим часть их земель. А если они попытаются туда вернуться… Я буду ждать.
Он вынимает нож и глубоко ранит свою ладонь. Стискивает кулак, и кажется, словно он выжимает кровь из воздуха.
– Останется шрам. – Одна из девочек внимательно смотрит на него.
– Знаю. И каждый раз, когда я стану сжимать руку на оружии, буду вспоминать. Понимаешь?
– Да .
Вкус железа
У глубоких долин главная проблема – обделенность светом. Тень в них лежит еще долго после того, как равнины и плоскогорья уже прогреются в лучах солнца, а влага утренней росы, что в других местах исчезает в несколько минут, тут может сохраняться долгие часы. Особенно на юго-восточном крае такой долины, вблизи одного из многочисленных в этих краях ручьев. Одежда, хоть ты и суши ее день напролет и прячь в провощенный мешок, утром будет влажной и станет раздражать неприятным липким холодом. Надо постоянно следить, чтобы ремни, доспехи, сапоги, ножны мечей и сабель, пояса и другие кожаные части экипировки оставались хорошо пропитаны маслом, ведь нет ничего хуже, чем патрулировать несколько дней в натирающих сапогах.
Кеннет никогда бы не выбрал для постоя своих людей такого места. Четыре куреня, поставленные, вероятно, еще до последней войны с кочевниками, смотрелись убежищем временным, к тому же соорудили их там, куда солнце заглядывало лишь на несколько часов в день, что тоже отразилось на постройках. Плесень и мхи радостно оккупировали дерево, часть досок исчезла, а пол – если можно так назвать утрамбованную глину – тут и там пробивали хвощи. Когда месяц назад солдаты шестой роты получили приказ перебраться сюда, они не столько подновили, сколько перестроили курени, латая крыши, наново утрамбовывая пол и день и ночь поддерживая огонь в очагах, чтобы осушить стены, насколько удастся.
И несмотря ни на что все это время влага продолжала им сопутствовать.
А еще холод. И раздражение.
Небо начало слегка розоветь, через часок вершины на восточном конце долины напьются солнцем, а небосклон сделается цвета холодной голубизны, столь светлой, будто он – купол из отполированной до блеска стали. Только когда солнце полностью взойдет над горизонтом, мир обретет нормальные цвета: белизна снежных шапок, наброшенных на вершины, чернота и серость скал под ними, темная зелень хвойных лесов, которыми поросли подножия гор, и несмелая зелень трав в долинах. Цвета, главенствующие на Олекадах, можно перечесть на пальцах двух рук.
По крайней мере не нужно напрягаться при маскировке.
Кеннет неторопливо, не делая резких движений, глянул влево, потом вправо, дал сигнал. Видел двоих из трех часовых, оба подняли ладони вверх.
Все в порядке.
Командир последним идет спать и первым – встает, это правило Горной Стражи было одним из тех неписаных, вековечных и нерушимых, которых он придерживался неукоснительно и безо всяких отговорок вроде усталости или неудобства. Но было у него еще и другое, куда более личностное: командир несет стражу со своими солдатами. От этой его привычки в последнее время Вархен и остальные десятники пытались Кеннета отучить. Потому что дурная привычка, постоянно говорил самый старый его сержант. Потому как, если кто и вправду попытается подкрасться к нам ночью, часовые могут погибнуть первыми, а рота останется без командира. А значит, Кеннет должен проводить ночи в курене, точно? Но лейтенант, обычно склонный прислушиваться к советам Велергорфа, на этот раз дал повод всем вспомнить, что у него – три четверти вессирской крови.
Потому что в Белендене, в тысяче миль к западу отсюда, ни один из его солдат и думать бы не посмел предложить нечто подобное. Кеннет вместе с ними стоял в дозоре, таился в засадах, бился в первой линии. С другой стороны – и эта мысль заставляла кривиться, – когда у тебя тридцать девять человек, то хватит их лишь на первую линию.
Вокруг куреней рос колючий кустарник да невысокие деревца. Лейтенант не приказал их выкорчевать, поскольку до стены леса было всего пятьдесят ярдов, а потенциальным стрелка́м задание лучше не облегчать. Кроме того, в кустарнике могли таиться часовые, застывая в неподвижности, растворяясь на его фоне. Как он сейчас, присев, в плаще, увешанном веточками и обсыпанном прошлогодними листьями, почти невидимый в полумраке рассвета.
«Мы охотимся, – подумалось ему. – Сами не знаем на что, но расставляем силки в тихой надежде, что то, что в них попадется, окажется зайцем, а не медведем. Потому что такое – наша суть: когда близится опасность, мы не прячемся в замках и за частоколом, как здешнее дворянство, но ставим ловушку. Потому что на серну охотятся облавой, а на горного льва – приманкой. Потому что…»
Текущая страница: 1 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 26 страниц]
Роберт М. Вегнер
Небо цвета стали
Сказания Меекханского пограничья
Robert M. Wegner
Во внутреннем оформлении книги использована иллюстрация Иоланты Дыбовской
Серия «Легендарные фантастические сериалы»
Copyright © 2012 by Robert M. Wegner
Copyright © 2012 by Powergraph
© Сергей Легеза, 2016, перевод
© Михаил Емельянов, иллюстрация, 2017
Copyright © 2015 for the map of Meekhan by Jolanta Dybowska
© ООО «Издательство АСТ», 2017
* * *
Пролог
Мальчишка стоит в полутьме и проводит взглядом по лицам. Тех – около трех десятков. Большинство – детские, многие – не старше его самого. Дни печали едва миновали, почти на всех лицах следы белой краски; а у нескольких девочек волосы еще подвязаны в знак траура. Не знали, как по-другому выразить чувства. А теперь это…
Он смотрит на остальных спокойно. Происходят из разных кланов и родов, но во всех они – самые старшие и в последние годы сделались предводителями остальных.
– Мы потеряли бо́льшую часть молодых воинов, – начинает он, и ни одно лицо не кривится, ни в одних глазах не видно неприязни. – Племена на долгие годы сохранят слабость, однако мы сделали то, что сделали.
Он стискивает кулаки так, что ногти впиваются в кожу.
– Если бы я мог, убил бы их. Сжег бы повозки, вырезал бы всех их коней, чтобы они смотрели на это и плакали. Предатели… проклятые…
Ему не хватает слов, оттого он сплевывает и растирает слюну пяткой.
– Отныне я буду воином клана Сломанного Клыка. – Такие слова на устах десятилетнего мальчишки могли бы вызвать улыбку, когда бы не его глаза. – Буду в битве носить знаки моего дяди и ездить верхом. Имя мое теперь – Амурех.
Они кивают. Когда прыгаешь вниз головой с отвесного берега, задумываться нельзя.
– Дядя сказал, что мы получим часть их земель. А если они попытаются туда вернуться… Я буду ждать.
Он вынимает нож и глубоко ранит свою ладонь. Стискивает кулак, и кажется, словно он выжимает кровь из воздуха.
– Останется шрам. – Одна из девочек внимательно смотрит на него.
– Знаю. И каждый раз, когда я стану сжимать руку на оружии, буду вспоминать. Понимаешь?
– Да .
Часть І
Вкус железа
Глава 1
У глубоких долин главная проблема – обделенность светом. Тень в них лежит еще долго после того, как равнины и плоскогорья уже прогреются в лучах солнца, а влага утренней росы, что в других местах исчезает в несколько минут, тут может сохраняться долгие часы. Особенно на юго-восточном крае такой долины, вблизи одного из многочисленных в этих краях ручьев. Одежда, хоть ты и суши ее день напролет и прячь в провощенный мешок, утром будет влажной и станет раздражать неприятным липким холодом. Надо постоянно следить, чтобы ремни, доспехи, сапоги, ножны мечей и сабель, пояса и другие кожаные части экипировки оставались хорошо пропитаны маслом, ведь нет ничего хуже, чем патрулировать несколько дней в натирающих сапогах.
Кеннет никогда бы не выбрал для постоя своих людей такого места. Четыре куреня, поставленные, вероятно, еще до последней войны с кочевниками, смотрелись убежищем временным, к тому же соорудили их там, куда солнце заглядывало лишь на несколько часов в день, что тоже отразилось на постройках. Плесень и мхи радостно оккупировали дерево, часть досок исчезла, а пол – если можно так назвать утрамбованную глину – тут и там пробивали хвощи. Когда месяц назад солдаты шестой роты получили приказ перебраться сюда, они не столько подновили, сколько перестроили курени, латая крыши, наново утрамбовывая пол и день и ночь поддерживая огонь в очагах, чтобы осушить стены, насколько удастся.
И несмотря ни на что все это время влага продолжала им сопутствовать.
А еще холод. И раздражение.
Небо начало слегка розоветь, через часок вершины на восточном конце долины напьются солнцем, а небосклон сделается цвета холодной голубизны, столь светлой, будто он – купол из отполированной до блеска стали. Только когда солнце полностью взойдет над горизонтом, мир обретет нормальные цвета: белизна снежных шапок, наброшенных на вершины, чернота и серость скал под ними, темная зелень хвойных лесов, которыми поросли подножия гор, и несмелая зелень трав в долинах. Цвета, главенствующие на Олекадах, можно перечесть на пальцах двух рук.
По крайней мере не нужно напрягаться при маскировке.
Кеннет неторопливо, не делая резких движений, глянул влево, потом вправо, дал сигнал. Видел двоих из трех часовых, оба подняли ладони вверх.
Все в порядке.
Командир последним идет спать и первым – встает, это правило Горной Стражи было одним из тех неписаных, вековечных и нерушимых, которых он придерживался неукоснительно и безо всяких отговорок вроде усталости или неудобства. Но было у него еще и другое, куда более личностное: командир несет стражу со своими солдатами. От этой его привычки в последнее время Вархен и остальные десятники пытались Кеннета отучить. Потому что дурная привычка, постоянно говорил самый старый его сержант. Потому как, если кто и вправду попытается подкрасться к нам ночью, часовые могут погибнуть первыми, а рота останется без командира. А значит, Кеннет должен проводить ночи в курене, точно? Но лейтенант, обычно склонный прислушиваться к советам Велергорфа, на этот раз дал повод всем вспомнить, что у него – три четверти вессирской крови.
Потому что в Белендене, в тысяче миль к западу отсюда, ни один из его солдат и думать бы не посмел предложить нечто подобное. Кеннет вместе с ними стоял в дозоре, таился в засадах, бился в первой линии. С другой стороны – и эта мысль заставляла кривиться, – когда у тебя тридцать девять человек, то хватит их лишь на первую линию.
Вокруг куреней рос колючий кустарник да невысокие деревца. Лейтенант не приказал их выкорчевать, поскольку до стены леса было всего пятьдесят ярдов, а потенциальным стрелка́м задание лучше не облегчать. Кроме того, в кустарнике могли таиться часовые, застывая в неподвижности, растворяясь на его фоне. Как он сейчас, присев, в плаще, увешанном веточками и обсыпанном прошлогодними листьями, почти невидимый в полумраке рассвета.
«Мы охотимся, – подумалось ему. – Сами не знаем на что, но расставляем силки в тихой надежде, что то, что в них попадется, окажется зайцем, а не медведем. Потому что такое – наша суть: когда близится опасность, мы не прячемся в замках и за частоколом, как здешнее дворянство, но ставим ловушку. Потому что на серну охотятся облавой, а на горного льва – приманкой. Потому что…»
Он поднял правую руку.
Все в порядке.
В ногу его упиралась теплая тяжесть. Кенва – второй в иерархии пес роты, – казалось, спал, но поставленные торчком уши и легкое подрагивание мышц свидетельствовали: он бдит. Берф Мавс, отвечающий за собак, умел с ними обращаться как никто другой. Звери были членами отряда почти наравне с людьми, тянули сани, выслеживали, сражались, стояли на посту, даже получали жалованье. Ежемесячно из кассы полка роте выделяли несколько оргов на дополнительные корма. Несколько оргов – это стоимость половины коровы, но дюжина больших, под сто пятьдесят фунтов, собак легко управлялась с таким количеством мяса. И только глупец – причем глупец, лишенный воображения, – попытался бы их обманывать и на них наживаться. Плохо накормленный и оставленный без ухода пес – пес больной. А больной пес – это животное сонливое, медлительное и слабое. Псы шестой роты оставались наиболее ухоженными в полку и платили нерушимой верностью и послушанием, что обычно имело значение.
Потому что вот уже три месяца в горах исчезали люди.
Началось это с середины зимы. Кто-то вышел из дома и не вернулся, несколько купцов, выбравшись санями в короткие поездки по селам в северной части Олекад, пропали без вести, трое охотников, ставивших силки на лис с зимним мехом, не появились в условленном месте. Сперва никто эти происшествия не объединял, в горах – в любых горах – могло случиться все что угодно из отсылающего человека в Дом Сна. Лавины, бандиты и горные львы, лед на реке, что проламывается под ногами, несчастный случай, заканчивающийся свернутой шеей. Ничего необычного.
Но потом начали пропадать люди Саэноха.
Саэнох Черная Морда был одним из немногих бандитов, которые осмеливались показываться ближе чем за тридцать миль от замка Кехлорен. Большинство разбойников после увеличения числа Горной Стражи в этих краях перебрались к северу или к югу, но не Саэнох. Уперся – и все тут. Одни говорили, что у него в ближайшей деревеньке женка с какими-то там детьми, которых он не желал оставлять, опасаясь завистливых соседей, другие же – что был он просто глуп. Так или иначе, но, когда те завистливые соседи дали знать власти, где скрывается банда, к указанным пещерам послали две роты Стражи.
Кеннет участия в той миссии не принимал, отряд его, как один из новых, получил приказ присматривать за ближайшими окрестностями, они знакомились с местностью, находили и запоминали тайные пути и тропки. Но те, кто вернулся… принесли сплетни о том, что они нашли… о людях Саэноха, которых кто-то распял, прибив к стенам пещеры железными костылями, вколоченными с такой силой, что их не удалось выдернуть из скалы.
Четырнадцать бандитов. Якобы следов схватки не было. И якобы двое оставались живы. Якобы следопыты потеряли след убийц через несколько десятков шагов, а армейский чародей не мог прочесть ничего.
Слухи и заставляющие стынуть кровь в жилах рассказы – только это и осталось, поскольку две роты, принимавшие участие в том деле, сразу же отослали на южные отроги, к самому дальнему из замков. И удвоили патрули в окрестностях.
Но это не помогло. В следующие пару месяцев исчезло пять отрядов Стражи. Небольшие, максимум до десятка человек, посылаемых проверить состояние горных путей и связаться с отдаленными постами, но ни разу не удалось прояснить обстоятельств их исчезновения, и не было найдено ни единого тела, хотя все надеялись, что весеннее таяние снегов раскроет тайну.
Первый, Девятый и Двадцать Шестой полки Горной Стражи представляли собой так называемое Восточное Соединение, но долгие годы они звались также Ублюдками Черного и в отличие от остальных полков Стражи действовали по-своему. Олекады были длинными, но сравнительно узкими горами, на картах они выглядели потеком на стене или сталактитом, свисающим с потолка. Их невозможно было контролировать наподобие окрестностей Белендена – а там ведь действовал всего-то один полк: главный гарнизон и рассылаемые во все стороны патрули.
Крепость Кехлорен находилась почти посредине гор, а чтобы держать под контролем их северный и южный края, приходилось ставить в тех местах сильные военные лагеря. Зимой между ними и главным лагерем Соединения кружили патрули Стражи, которые часто пользовались собачьими упряжками. Переправляли новости, приказы, лекарства, транспортировали раненых и больных, кого не удалось вылечить на месте. Кавер Монель, глава Соединения, полагал, что такая активность даже во времена суровейшей зимы поддерживает в людях и зверях хорошую форму и дает понять всем вокруг, что Горная Стража бдит.
Последние три месяца – потеря почти сотни людей и около двухсот псов – доказали, что в Олекадах появилась новая сила, с которой надлежит считаться.
Потом пришли вести, быстро подтвержденные, что кто-то уничтожил гарнизоны нескольких сторожевых башен, которыми местное дворянство охотно украшало границы своих владений. Людей из гарнизонов чаще всего находили мертвыми, а те, кто выжил, оказывались страшно покалеченными и всегда потом пытались совершить самоубийство. Пошли также слухи, что в некоторых селениях и хуторах погибли целые семьи.
Исчезновения и убийства, убийства и исчезновения. Никто не сомневался, что то и другое как-то связано, что стоит за ними одна и та же сила, и не маленькая, поскольку, чтобы обмануть следопытов Горной Стражи, их собак и военных чародеев, нужны были серьезные умения. Даже местные Крысы разводили руками, хотя – как сразу после прибытия на место объяснил Кеннету один из офицеров высшего ранга – у внутренней разведки здесь всегда было не много людей. Местное дворянство считалось настолько верным Империи, что Крысиная Нора не видела причин удерживать в Олекадах больший гарнизон. Потому ширились лишь сплетни, подозрения и инсинуации. А они превращали все окрестности в сарай, полный сухого сена, только и ждущий пацаненка с огнивом.
Вершины на восточном крае заалели, а небо обрело цвет стали с синеватым отливом – знак, что впереди ждет еще один чудесный день. Кеннет чуть шевельнулся, ответил на сигнал своих людей, расслабился. Похоже было, что снова ничего не произойдет. Он не знал, радует это его или беспокоит. Хоть им приходилось уже видеть следы нападавших, даже Волк не сумел по ним ничего прочесть. А ожидание сражения с чем-то, что тебе неизвестно, для солдата худшая из вещей. Именно потому, получив месяц назад приказ оставить крепость и разместить роту в этих покинутых куренях, Кеннет принял его почти с облегчением. Место было скверным, но все лучше, поскольку шестая теперь будет действовать, будет пытаться перехватить инициативу, пусть даже поставив ловушку с собой в роли приманки, – и это все лучше, чем торчать в крепости и считать дни до исчезновения очередного патруля.
Лежащий у ног лейтенанта пес застриг ушами и обнажил зубы, не издав, однако, ни звука. Из-за ближайшего куста выскочил заяц, остановился, встал столбиком, огляделся. Кеннет улыбнулся себе под нос. «Если даже зайцы нас не замечают, – подумал он, – значит, нас тут и вправду нету. Значит, мы и вправду сделались частью поляны, как земля, кусты или ручей. И мы и вправду проклятущая Горная Стража, и никакие точки на карте ничего не изменят».
Точки на карте. Это была главная причина, из-за которой сотни солдат уже месяц занимали позиции вокруг крепости. Подле каждой точки – означающей вырезанный гарнизон башни, убитую семью или исчезнувший патруль – стояла дата. Три месяца назад, два, полтора, месяц. Чем ближе к Кехлорену находилась точка, тем свежее была дата, а точка – больше. Последняя – несколько дней назад – отстояла едва-едва на пять миль от замка. В сторожевой башне нашли пятерых людей, утопленных в бочках, и шестого с выдавленными глазами и отрезанным языком. Пять миль! Час быстрого марша, полчаса бега трусцой. Под самым носом Черного Капитана.
Кавер Монель чуть не рехнулся от ярости, когда об этом узнал, и – милостивая Госпожа – Кеннет этому совершенно не удивлялся. Все выглядело почти как провокация, щелчок по носу, тем более учитывая, что того, кто выжил, потом доставили к башне и отпустили. И, конечно же, нападавшие не оставили никаких следов. Лейтенант до сих пор помнил лицо Волка. Кейв Кальн понимал свои ограничения и принимал во внимание, что запросто может потерять след, но для того всегда были объективные причины. А тут уже в третий раз след просто растворялся в воздухе, и потому лучший следопыт роты ходил насупленный.
Конечно, существовало простое и логичное объяснение. Если без следа исчезает почти рота стражи, если найденные жертвы не сопротивляются, а нападавших невозможно выследить, все указывает на применение магии. А жестокость смертей – на кого-то, одержимого Силой.
Шестой роте уже приходилось иметь дело с безумными чародеями, но то, что происходило сейчас, казалось слишком… расчетливым. Даже те точки на карте: если их соединить в соответствии с датами, получилась бы своего рода спираль, в центре которой находился замок Кехлорен.
Более очевидный вызов Горной Страже непросто было представить.
Длинноухий стоял, блестя глазками, похожими на гладкие черные камешки, а потом опустился на все четыре лапы и уткнулся в траву. Да, шестая и вправду умела устраивать засады.
И именно об этом Кеннета спросил Кавер Монель, когда месяц назад подыскивал отряды, чтобы окружить крепость дополнительным охранным кордоном: справитесь ли, оказавшись снаружи? Спираль тогда еще не проявилась из точек на карте, но командир Восточного Соединения уже наверняка чуял, что близится. Кроме того, существовало старое военное правило: если неизвестно, что делать дальше, нужно найти людям хоть какую-то работу, а потому несколько рот были отправлены по примитивным лагерям, разбросанным по краям долины, с довольно неопределенным заданием «держать глаза открытыми».
Эта старая солдатская шутка: мол, не знаешь, чем заняться, играй в «держи глаза открытыми», смешила, пожалуй, лишь тех, кому не приходилось вот уже месяц ночевать в пастушьих куренях, стоять ночью двойную стражу и изображать из себя приманку. Кеннет и сам не знал, рассчитывает ли он на то, что таинственные убийцы осмелятся напасть на его роту и стражники все же смогут взглянуть им в глаза, или на то, что еще одна ночь пройдет спокойно. Убийцы никогда не нападали на отряд, где было больше дюжины бойцов, никогда не атаковали башни с полным гарнизоном или купеческие караваны с сильной охраной. Но, как любил повторять Велергорф, «никогда» продолжается лишь до «первого раза».
Разве что этот «первый раз», который они ожидали каждую ночь, не случится сегодня.
Светало. Над долиной раздался глубокий, звучный рев рога. Потом ему ответили другие. Гостящие в Олекадах верданно приветствовали солнце по-своему.
Лейтенант не оглядывался в сторону, откуда разносился звук. Ему уже приходилось видывать это движение, подобное просыпающемуся муравейнику. Десятки тысяч людей и животных, стройные ряды фургонов со стенами в несколько повозок глубиной, гигантские табуны лошадей, заполняющие центр долины. А это ведь не все, вроде бы должны прибыть к ним еще несколько тысяч фургонов.
Вот уже некоторое время лейтенанта преследовала мысль, что Черный приказал окружить долину кордоном дополнительных отрядов еще и затем, чтобы охранять своих гостей. Дойди до убийства Фургонщиков… Кеннет уже видел их вблизи. И они не казались спокойными и миролюбивыми пастухами, как описывали их императорские приказы. Не с теми их ножами, носимыми на спине, с фургонами, выстроенными в подобие замковых стен, и со всем тем оружием, которое они всегда держали под рукой и на виду. Посредине долины они уже успели вытоптать несколько округлых площадок для тренировок, где днем и ночью носились колесницы, бегала заслоняющаяся тяжелыми щитами пехота, а притворяющиеся людьми кипы соломы щетинились сотнями стрел. И все эти темноволосые, смуглые пришлецы с едва скрытым нетерпением поглядывали на восток. Слухи гласили, что один из отрядов Ублюдков нашел путь, по которому до Лиферанского плоскогорья можно добраться фургонами.
Видимо, безумие в этих горах сходило за норму.
Кеннет поднял правую руку и подал сигнал. Один из солдат встал, отряхнул плащ от маскировки и демонстративно потянулся. Второй, с другой стороны, сделал то же самое. Лейтенант и последний из стражников и ухом не вели. Отработали они эту тактику два года назад, когда взяли банду Бенца Венха, бывшего солдата и охранника караванов, опытного, отважного и задиристого. Знал он северные районы Нового Ревендата, словно собственный карман, и долгие месяцы водил Горную Стражу за нос, а у Шестого полка не хватало людей, чтобы устроить на него настоящую облаву, а потому тридцать головорезов, чьим главарем и был Бенц, не раз и не два выскальзывали из засад. Банда его чаще всего использовала линию явных и скрытых стражников, двое-трое оставались на виду и перекрикивались сквозь ночь, а еще двое-трое маскировались и стояли на страже молча. Если кому-то и удавалось подойти незаметно и атаковать первых, у вторых было достаточно времени, чтобы поднять тревогу.
Во время первого столкновения с ними рота получила по носу: едва они сняли часовых, раздались пронзительные свисты, и, вместо того чтобы ударить по спящим разбойникам, Шестерки натолкнулись на стену копий и топоров. Тогда они откатились, позиция людей Бенца не подходила для фронтального нападения, а у Кеннета было лишь две десятки. Месяцем позже, уже в полном составе, они выследили банду в одной из пещер Высоких Залов. И ждали до зори, когда к трем стражникам, стоявшим подле логова, присоединятся еще двое, ловко укрытых среди ближайших скал.
Они сняли всех залпом арбалетов и ударили по остальным, пока те не пришли в себя.
С того самого времени рота выполняла железное правило: никогда все стражники не выдают своих позиций, пока весь отряд не будет на ногах.
Всегда стоит учиться на чужих ошибках.
Двое солдат принялись ходить между шалашами, постукивая в стены. Начинался очередной день.
* * *
Штаб командира полков, ясное дело, находился в замке, хотя то, что Кавер Монель выбрал себе комнату почти на верхушке высокой башни, казалось дурацкой шуткой. Сто двадцать ступеней – и человек добирался до генерала уставшим и потным, а стоя перед ним, был в силах лишь выслушивать приказы и выдавливать из себя «так точно».
А может, генералу только это и требовалось.
Кеннет научился не спешить по дороге наверх. Наверняка то, что он заставляет Черного Капитана ждать чуть дольше, чем остальные младшие офицеры, было замечено, но генерал никогда и виду не подавал, что такое поведение ему не по нраву. Вообще, как успел убедиться лейтенант, несмотря на взрывной характер, командующий Горной Стражей в Олекадах в делах подчиненных ему отрядов всегда был корректен и основателен.
И все же Кеннет добрался до вершины башни, чуток запыхавшись. Вдохнул поглубже и постучал.
– Войдите!
Комната была квадратной, с окном посредине каждой из стен. Узкие окна напоминали скорее бойницы, чем отверстия, впускающие свет, стены наваливались громадьем обработанного камня, что идеально подходил к почерневшим от старости доскам. Обстановка была скудной: простая кровать, несколько шкафов, стол и стул. И железная корзина с рдеющими угольями, стоящая на железной же плите, хотя, чтобы нормально нагреть помещение, потребовался бы камин шириной в десять футов. Стены едва ли не сочились холодом и влагой. Здесь даже курени над ручьем казались уютными. Что бы там ни говорили, но Кавер Монель не требовал от своих людей большего, чем от себя самого.
– Вот и вы, лейтенант.
Генерал поднял лицо над разложенными по столу бумагами и окинул Кеннета внимательным взглядом. Лейтенант привык уже к подобным взглядам – тем, после которых ждешь, что тебе сразу укажут на длину волос, неопрятную бороду, недостаточно отполированный доспех и неначищенные сапоги, то есть на все то, чем офицер-служака мог попрекнуть младшего по званию. Черный Капитан обладал многими неприятными привычками, однако служакой он не был.
– Как прошла ночь?
– Спокойно, господин генерал.
– Вижу. – Кавер Монель отодвинул бумаги на край стола, подпер подбородок и чуть улыбнулся, что выглядело так, словно у него разболелся зуб. – Вы ведь знаете, лейтенант, что на самом деле вы не лучший из командиров.
Кеннет взглянул на стену за его спиной и нагнал на лицо равнодушия.
– Боюсь, что не понимаю вас, господин генерал.
– Я отдал приказ, чтобы пять рот встали на постой вокруг долины и держали глаза открытыми. – Усмешка сделалась шире. – Когда я был лейтенантом, мы именно так это и называли. Но к делу. Четыре из этих рот окопались там, где я и приказал им встать. Окружили себя кордоном стражников и собак, жгут костры, орут десять раз в час пароли и отзывы, да так, что слышу их даже я. Зато пятая, похоже, проводит целую ночь в заслуженном отдыхе, тихо и спокойно. Можете это объяснить?
– Наш лагерь настолько же хорошо охраняется, как и остальные.
– Я об этом знаю, господин лейтенант. Будь иначе, ваши люди в полной выкладке как раз бежали бы сотню кругов вокруг замка, а сами вы сидели бы в подвале. – Генерал выпрямился и стряхнул соринку со стола. – Я послал нескольких доверенных разведчиков, чтобы те вас проверили. И не стройте такого лица, лейтенант, вы не могли их заметить, это ведь наша территория. Полагаю, что в Новом Ревендате вы сумели бы подойти к моим парням, но здесь все тропки и кочки известны именно нам. В любом случае, они весьма удивились. Другие роты отпугивают опасность, вы – подманиваете ее. И что бы вы сделали, когда б убийцы ухватили приманку?
– Мы бы их убили.
Кеннет все еще таращился в стену, но чувствовал, как взгляд командующего изучает его лицо.
– Да. Быстрый и решительный ответ, достойный офицера Стражи.
Кавер Монель встал и подошел к окну за столом. Развернулся и присел на узкий подоконник.
– Собственно, я должен бы вас похвалить, когда б не ваши запавшие глаза и вид смертельно уставшего человека. А уставший офицер не в состоянии командовать во время боя. Не сумеет быстро думать и принимать решения. Это плохо. Я уже видел отряды, которые необдуманный или поздно отданный приказ обрекал на резню.
Лейтенант отвел глаза от стены и поглядел на Черного Капитана, у которого было такое выражение лица, словно он над кем-то удачно подшутил. Не смотрел Кеннету в глаза, что заставляло нервничать еще сильнее. Если кто-то вроде Кавера Монеля не смотрит тебе в глаза, значит, дело плохо.
– Стоять на страже вместе со своими людьми или ходить с ними в патрули – хорошее дело в спокойных, цивилизованных провинциях, как на западе. Но не здесь и не сейчас. У меня недостаток хороших офицеров.
Лейтенант, видимо, и вправду был уставшим, поскольку беспокойство его после этих слов только возросло. Велергорф вспоминал Монеля как хладнокровного, твердого, что твой кремень, сукина сына, который орет и ругается на своих людей – когда все в порядке. Зато когда он начинает их хвалить, то все принимаются ходить на цыпочках, словно кто сунул им в портки осиное гнездо. А он, Кеннет-лив-Даравит, только что услышал нечто вроде комплимента. Похоже, Черный Капитан готовится протянуть ему руку, скрыв в ладони отравленную иглу.
– Я как раз снова перечитывал рапорт полковника Геванра о вашей службе – вас самого и вашей роты. И когда б я не слышал о полковнике по-настоящему хорошего, решил бы, что он меня дурит. Вы знаете, почему так?
– Нет, господин генерал.
– Потому что, согласно рапорту, он отослал мне лучший из своих отрядов.
Проклятие, второй комплимент.
– Я все еще не понимаю, господин генерал. В Шестом полку есть еще несколько не менее заслуженных рот, а мы в нем – самый молодой отряд.
– И самый известный. По крайней мере в окрестностях Белендена. Рейды на территорию ахеров, ликвидация группы проклятых чародеев, несколько уничтоженных крупных банд, поимка шпиона, удачный поиск затерявшегося зимой графа Хендера-сед-Фалера – и это во время метели, – полное уничтожение трехсот людей из банды Навера Та’Клав – даже мы здесь об этом слышали. К тому же – похвальные слова о многих из солдат, право ношения собственного знака и всякое такое. В рапорте ваш командир описывает роту так, словно она – девица на выданье. Такая, не слишком красивая и с маленьким приданым.
Кеннету потребовалось некоторое время, чтобы понять аллюзию.
– Господин генерал думает, что он соврал?
– Офицер Стражи другому офицеру Стражи? – Усмешка, бродившая по бледным губам командира, стала резче. – Ни за что. Скажем так: я полагаю, что он несколько приукрашивает.
Вид генерала вполне соответствовал представлениям о хладнокровных сукиных сынах высшей пробы. Бледная кожа, короткостриженые волосы, гладковыбритое лицо, светло-голубые прищуренные глаза. Потому, когда он улыбался, любому казалось, что он вот-вот получит ножом в живот.
– Осенью я послал пару человек на запад, чтобы те о вас порасспросили и задали несколько вопросов полковнику Геванру. Ничего особенного: идя вдоль гор, они старались добыть информацию обо всех ротах, которые я получил. В случае шестой они вроде бы подтвердили все, что было в рапорте. Местные все еще вспоминают о вас очень лестно.
Если эта улыбка была добродушной, то Кеннету и знать не хотелось, какова тогда злобная.
– Полковник несколько расширил данные, что содержались в официальном рапорте. Выходит, вы вступили в схватку с отрядом из Крысиной Норы.
– По ошибке, господин генерал. Они нам не открылись. А потом был ночной бой…
– …в котором всякий, на ком нет плаща, – враг. Знаю. Но это с их стороны оказалось несколько убитых и раненых. И кто-то в Норе решил на вас отыграться?
– Так я слышал.
– Значит, полковник отослал вас сюда, чтобы сохранить роту? Вы знаете эту пословицу: из ручья в реку? Местную. Впрочем, неважно. – Монель отмахнулся. – Жаль, что дорогу Крысам не перешло побольше рот.
– Не понимаю, – вырвалось у лейтенанта.
– В минувшее лето по горам прошел приказ: для усиления Восточного Соединения каждый полк должен отослать сюда одну роту. Впрочем, примерно так возникла в свое время и шестая, верно? Клочок бумаги, несколько десяток из разных мест, молодой офицер без своего отряда, печать – и вот у нас уже новая рота. Каких людей вы получили?
– Лучших.
О, теперь стало ясно, как выглядит злобная улыбка Черного Капитана. Казалось, даже стены комнаты покрылись инеем.
– Андан-кейр-Треффер – трижды представлен к званию десятника, два раза разжалован, в том числе за оскорбление офицера. Берф Мавс – подозрение в злоупотреблениях или в краже с полковой кухни. Кейв Кальн – выговор за легкомысленное отношение к подчиненным. Тенх-кеа-Динсах – подозрения в контактах с местными бандами. Малаве Гринцель – выговор за уничтожение имущества в крупных размерах… – Генерал сделал паузу. – Мне продолжать? Кроме того, всего на пальцах двух рук можно перечислить тех, у кого за спиной больше десятка лет службы. Вы получили скверный материал и отковали из него прекрасный отряд.
Еще один комплимент. Похоже, Черный Капитан намеревался отослать шестую на самое дно ада.
У Андана и вправду был скверный характер, а его прошлый командир оказался просто занудным мудаком. Берф слишком любил своих собак, чтобы позволить им голодать, особенно когда квартирмейстер в его полку экономил на их рационах. Факт, что квартирмейстер позже попал в тюрьму, не повлиял на выговор десятнику. У Тенха было несколько кузенов, чьи другие кузены где-то там разбойничали. Ничего особенного, почти в каждой семье стражника, если покопаться в узах родства, нашелся бы кто-то подобный, однако у парня оказался еще и длинный язык – слишком уж он этим хвастался. Малаве по пьяни упал в колодец, а то, что он там оставил, потребовало его тщательной очистки. И так далее. Если рассматривать каждый случай отдельно, то люди Кеннета выглядели не хуже прочих стражников. Но если собрать все вместе, то Красные Шестерки имели наибольшее число проступков и выговоров в западной части Ансар Киррех. Генерал смотрел на него уже без улыбки.
– Вы, лейтенант, получили отбросы от остальных рот. Худшие, наиболее вздорные десятки. А теперь скажите, какой материал, по-вашему, получил я?
Понедельник. «Честь горца».
Вторник. «Все мы меекханцы».
Среда. Все оставшиеся повести «Севера».
Четверг. Весь «Юг» залпом.
Пятница. Лихорадочные поиски продолжения, как итог – успешно найденный и прочитанный «Восток».
Суббота. «Запад» с неугасающим интересом. После него вся ночь была потрачена на «Небо цвета стали».
Воскресенье. Придя в сознание, обнаружил себя гуглящим самоучители польского языка и загадочное «Pamięć wszystkich słów» в открытом доступе. Пришлось напрячь всю силу воли, чтобы выключить ноутбук и хотя бы дойти до магазина. Ночью снилось странное.
У нас было 760 страниц, почти 75 горных стражников, 3 трагико-героических персонажа, один чаардан Ласкольника и гора приключений, схваток и всего такого, всех сортов и расцветок, а ещё ворох новых терминов, старые боги, интересные типы магии, разнообразные народности и целый громадный фэнтезийный мир. Не то, чтобы это всё было нужно для увлекательного чтения, но раз начал погружаться в Меекхан, то иди в своём увлечении до конца. Единственное, что меня беспокоило - это клиффхангер. В мире нет ничего более беспомощного, безответственного и безнравственного, чем произведение с клиффхангером. И я знал, что довольно скоро мы столкнемся и с этим.
Собственно, что мы имеем непосредственно в «Небе цвета стали»? Если вы читали повесть «Вот наша заслуга», а вы, скорее всего, ее читали, т.к. браться за третью часть цикла, проигнорировав первые две – это форменное извращение. Так вот, если вы читали четвертую повесть восточной части, то в курсе основного сюжетного зачина. Поэтому останавливаться на этом моменте подробно не буду, скажу лишь, что все 760 страниц романа по сути дела описывают переход Фургонщиков в сопровождении Горной Стражи в родные края. Все основные события мы видим глазами трех персонажей, среди которых старые знакомые лейтенант Кеннет и всадница чаардана Кайлаен, а также новенькая Кай’ла, девятилетняя фургонщица. Персонажи все приятные, им сопереживаешь, за их действиями следишь с громадным интересом.
Битв в романе не просто много, по сути, перед нами предстает одна большая битва эпических размахов. Из-за этого создается впечатление, что книга бедновата на события и однообразна, и легко ужимается до объемов повести. Может это и так, да вот мне бы не хотелось видеть это произведение как-то иначе, все же не каждый день имеешь возможность лицезреть столь эпические полотна.
В общем, книга, как и сам цикл, очень хороша и я ее рекомендую всем поклонникам темной героики, постоянно балансирующей на стыке разных жанров, от эпика до детектива, от комедии до драмы.
P.S. Если оценивать объективно, то роман затянут, предсказуем и местами мутноват. Поэтому поставил ему семерку. Тем не менее, весь цикл я проглотил почти в один присест, с огромным удовольствием и жажду продолжения банкета. Поэтому написал достаточно восторженный отзыв.
Оценка: 7
Север и Восток встретились, и теперь им предстоит работать над одними и теми же проблемами, хотя общее направление и цели работы двух групп пока видно только закулисным кукловодам. С Севером - отрядом «шестерок»- нам предсказуемо придется отправиться с фургонщиками отвоевывать их давно потерянные Лиферанской возвышенности, а с Востоком - бывшими членами чаардана Ласкольника- разгадывать мистические загадки параллельных измерений и высших сфер. И вполне предсказуемо обе сюжетные линии начнут то причудливо переплетаться, то сходиться в единый мощный поток.
Как мы помним, действие одной предыдущих книг завершилось встречей Севера и Востока- так сказать, Меча и Магии. И этот роман предсказуемо продолжил эти две вечные темы.
Видимо во все времена и в любых реальностях, чем лучше ты себя проявляешь, чем более высокая у тебя профессиональная репутация, тем больше на тебя наваливают работы. Вот и шестую роту Шестого полка из Белендена во главе с Кеннетом-лив-Даравитом за очередные выдающиеся профессиональные результаты награждают очередным заданием с непредсказуемым результатом. Им предстоит провести народ Фургонщиков через горы на их вожделенную старую родину- Лиферанскую возвышенность.
Т.е нам предлагается проехать все 50 миль через горные перевалы, разыскивая дорогу между ущельями, горными перевалами, осыпями и обрывами. Вполне достаточно, чтобы изучить детали быта, традиции, мифы и... заблуждения, которые сильно портят жизнь этим, в общем-то, честным и смелым людям. При этом вся часть путешествия менее событийна и более описательна, чем обычно, включая и историю юной фургонщицы, приютившей неведомое и таинственное существо.
Действие начинает набирать обороты с прибытием на Лиферанскую возвышенность, ничем не примечательная девочка неожиданно становится едва ли на главной героиней- узловой точкой, которая определяет завязку, ход и неожиданный финал эпической и трагической истории. И в этой узловой точке не менее неожиданно концентрируются старые обиды, предательства, предубеждения, жестокость. Концентрация достигает такого градуса, что жизнь маленькой девочки начинает влиять на тщательно продуманные замыслы Кукловодов- людей и более могущественных существ.
В этой части романа, с моей точки зрения, оказалось чересчур много различных описаний и пафоса. Боевые сцены показались неоправданно затянутыми и детализированными, а фрагментарное восприятие происходящего через помраченное сознание страдающей девушки было впечатляющим первые две страницы, ровно до момента исчезновения новизны. Далее появилось раздражение: давайте оставим сантименты и эпический пафос для легенд и сказок и перейдем непосредственно к происходящему на поле брани и другим героям. После медленной завязки и плавного развития этой сюжетной линии осталось ощущение скомконности и недосказанности финала.
Примерно тоже произошло с сюжетной линией Кайлеаны-анн-Алеван и Дагены Оанитер. Мы долго готовимся к началу опасной миссии, в ходе которой девушкам предстоит узнать, что кроется за чередой непонятных смертей и исчезновений и как в этом замещены местные дворяне. Вместе с новоиспеченными шпионками проникаем в замок, узнаем множество подробностей о жизни и обычаях местных жителей, вновь соприкасаемся с магией, чтобы в результате оказаться в неизвестном времени и месте. Долгие совместные с шестой ротой блуждания в каком-то таинственном и негостеприимном измерении, когда постепенно нарастают напряжение и ожидание, что вот-вот приоткроется главная загадка: что за силы пробудились от долгой спячки, что ими движет и какую роль должны сыграть в этом народы Меекханской Вселенной?
Но ни одно из ожиданий не сбывается и это оставляет некоторую нотку разочарования. Да что-то такое затевается- по-прежнему аморфное и непонятное- но этого «чего-то» мне лично уже не достаточно для подогрева гаснущего интереса. Волей- неволей закрадывается опасение, что нужная для понимания общего сюжета информация будет выдаваться столь малыми дозами и с таким интервалом, что пройдут годы, прежде чем картина сложится- нет, на такое надежды практически нет- просто начнет проясняться.
И еще одно небольшое замечание. В паре Север-Восток явно нарушен баланс Меча и Магии в сторону первого. О Магии не так уж много и практически ничего нового. Тема впечатляющих поединков магов Фургонщиков с колдунами-жереберами кочевников не получила никакого продолжения. А жаль. В «восточном» романе это, наравне с личностью Ласкольника, было самым занимательным. Про Ласкольника тоже, к сожалению, практически ничего.
Надеюсь более мистическая пара Юг-Запад не разочарует, внеся новые краски в основную сюжетную линию. Как и грядущее объединение всех четырех сторон в единое пространство-время.
Оценка: 8
Из всего меекханского цикла меня покорила часть про север, и именно она и заставила меня впервые за пять лет купить бумажную книгу. Пришлось даже лампу повесить у изголовья, чтобы ночью читать, проще все-таки с книгами электронными. Купил я ее утром того же дня, когда закончил часть про запад. Вот настолько сильно я хотел ее прочитать.
Книга меня разочаровала. Через весь цикл нитью шла мысль об отсутствии хорошего и плохого, чёрного и белого, что правда у всех своя. А тут автор самым наглым и бесцеремонным образом заставляет сочувствовать фургонщикам, специально суёт под нос примеры их доблести, чести и отваги в жизни и в бою, во сне и наяву. И будто оправдываясь, иногда вставляет: «почему храбрость должна присутствовать лишь у одной из сторон», в тоже время, выставляя кочевников кравожадными безмозглыми варварами.
Описание битвы с кочевниками затянуто настолько, что начинаешь думать, будто автор пытается отомстить читателю за своё потраченное на придумывание бесполезных и невыносимо приторно звучащих боевых терминов типа «метрового цветка» и «бронированной змеи» время, не говоря уже о языке и быте верданно. Читая главы про верданно вообще хотелось сплюнуть и ногой растереть плевок (вы понимаете о чем я, если осилили).
Причём отличную историю с сюжетом, драйвом и хоть каким-то смыслом он послал куда подальше в другой мир, где все сгнило, протухло и солнце не встаёт (это скорее каламбур, чем спойлер), а под конец дал интригу перед новой книгой.
Я конечно понимаю, может кому-то про приключения красных шестёрок читать скучно, а история верданно заставляет сердце трепетать или вся книга одинаково хороша на всех ее этапах, но, начиная с части от лица кошкодура, читал я по диагонали.
Я считаю, что ограничивать читателя в выборе стороны это для детских сказок или в крайнем случае для эпического фэнтези, где эпичность возведена в абсолют и является самоцелью, но никак не в цикле, претендующем на глубину, где есть противостояние разведок и неплохие дворцовые интриги. Зачем делать почти 400 страничное описание битвы, чтобы под конец сказать: «что-то грядёт», если предыдущие книги и так на это жирно намекали, я ничем кроме жажды получить гонорар побольше описать не могу.
Оценка: 3
Первые две книги выделялись из фэнтезийного потока тем, что эпический размах событий гремел энергичной дробью законченных историй страниц по девяносто каждая. Синхронность событий, сквозные темы (одержание, пробуждение, магия и меехканские правила). Занятная была перекличка: тут молодой офицер пехоты - там старый кавалерийский комкор, честь мундира - честь рода, край степи - край моря, вор - охранник... Юг и Восток это индивидуализм, древность, измена, вторжение Других и богоборчество (мода - Беннет, Скалл, Пуллман), а Север и Запад - группы, недавнее, войны и чародейство.
Ассоциации с историями Северо-Востока исключительно несовременные. Тексты, в которых врагов разоблачает зоркий глаз и смекалка, в которых главное - выдержка и смелость, а погоны командира это право, которое нужно удержать пониманием людей, гор и обычаев. Скромный героизм, хвала боевому товариществу, порицание жадности... Киплинг, Богданов, Диковский. Пограничники и кавалеристы вдали от начальства, костры, рейды и всё такое.
«Небо цвета стали» - широкий виток, на котором развивается только «восточное».
Сюжет о прорыве племен верданно в се-кохландийские степи по исполнению суть военно-инженерная поэма, серьезный конкурент Бэккеру в номинации «За лучшую фэнтезийную логистику». Сохранив атмосферу, стиль и драйв, роман несколько утерял в легкостиизложения. Красиво, изобретательно, стратегически и тактически умно, но описания эволюций боевых фургонов на половину полноразмерного романа... Это для очень терпеливых и терпимых. Да, мы побываем и в шатре Отца Войны, и в графском замке, ознакомимся с методом медленной смерти для маленьких девочек и затруднениями в путешествиях между мирами, но эти линии откровенно рассчитаны на продолжение.
Полиграфия в норме, перевод скорее похвалю, читается легко. Но, почему-то, вместо упряжек исключительно «запряжки» и т.п. запинки для глаз.
Оценка: нет
Лютейшая польская графомань. Апофеоз всей дичи, что происходит на страницах - специальная емкость под плевки (лагерь мучает жажда, десятки тысяч людей), откуда народ планирует потом... ну, пить, да. Емкость под плевки, Карл!
В целом, книга не заслуживает даже этих строк.
Оценка: 3
Земля Лиферанской возвышенности вскоре омоется кровью, фургоны будут гореть, люди и кони – гибнуть от железа, огня и чар. Это будет не только игра железа и стали, но и игра подлости и тайн. Они казалось, полностью принимали приближающуюся войну, шли сражаться за свое место на земле и не имели никаких сомнений насчет оправданности своих идей. Изгнанники возвращаются, чтобы вооруженной рукою отобрать отчую землю. Здесь предстоит сражение кочевников с верданно. Они – народ пастухов и скотоводов, скот и лошади для них, то же, что для меекханского дворянства – земля. А чтобы быть верданно, необходимы открытые пространства. На Востоке они говорят: «любой должен убить как минимум трех се-кохландийцев еще до того, как сядет обедать...»
«Это длинный путь, почти в пятьдесят миль. Если бы они двинулись через Степи, то ни один фургон не выехал бы на возвышенность. Они отправились горами, план отчаянный и безумный, но благодаря этому, они, по крайней мере, умрут дома, а не где-то в дороге. Возвращались они, чтобы получить свое и отомстить за предательство и измену, случившиеся годы назад. Возвращались, чтобы утопить сахрендеев в крови и отплатить се-кохландийцам за унижения и поражения. Возвращались, потому что воспитали они многочисленное и гордое потомство, что не желало жить на чужой земле. Потому что красота рассказов об утраченной родине воровала у молодых сны и подталкивала их в дорогу, конец которой ведет ровнехонько под Белые Копыта. Это возвращаются не какие-то там дикари, чтобы сражаться за племенные территории, – это законные владельцы стучат в двери узурпаторов, чтобы выставить тем счет за обиды. Верданно шли не за славой, а за собственной землей и надлежащей им местью, и у них было вдоволь времени, чтобы понять: местью следует наслаждаться так, как хорошо охлажденным пивом, спокойно и без эмоций».
«Он знает и ждёт их. Тридцать лет тому он выказал им милость, а они отплатили бунтом и предательством, а потом сбежали, спрятавшись за спины меекханских солдат. А теперь они вернулись, уверенные, что он слаб, а верность его Сыновей – неустойчива. Тем самым они отнеслись к нему легкомысленно, рассчитывая на то, что победят колесницами и стеной из фургонов».
Сюжетные линии Севера и Востока сплетаются. Помимо лейтенанта Горной Стражи и бывших членов чаардана Ласкольника добавляется ещё одна героиня, от лица которой мы будем наблюдать за событиями - юная Кей-Ла, младшая дочь Анд’эверса. Вместо камерных историй на сцену вступает масштабное столкновение народов и цивилизаций, здесь судьбы отдельных героев не стоят и ломаной монеты. Жизнь. Смерть. Кровь. Предательство. Честь. Отвага. Перед нами жёсткая история, в которой воспевается верность и мужество, а романтика и легкомыслие смывает кровью, впитываясь в грязь, здесь герои умудряются сохранить веру в чудо и свет, вопреки сгущающемуся мраку. Вопреки таинственным игрокам, готовящимся к глобальной политической и магической игре. Первые ходы сделаны. Возвышенности усеяны трупами. И нечто грядет.
Приятного чтения!
PS: значительно больше поведал автор о прошлом своего мира, хотя окончательных ответов на вопросы пока не дал. Это и понятно - ведь впереди ещё несколько романов, сюжеты которых вместят в себя приключения всех представленных нам персонажей. Так что многие тайны читателям ещё предстоит узнать.
Оценка: 10
С некоторой опаской брался я за первый роман Вегнера. Дело в том, что Север и Восток показались мне наименее интересными частями первых Сказаний. Приключения отрядов виделись несколько надуманными, а коллективы этих отрядов плохо прописанными. Только главные персонажи были похожи на живых людей, а прочие - картон и антураж.
Но не зря Вегнер, как он сам говорил в интервью МФ, долго готовился к первому полновесному роману. В третьей книге как писатель он заметно вырос. Композиция хорошо выстроена, слог хорошо подогнан к содержанию, сами события романа воспринимаются взятыми из жизни, а не из книжек вычитанными. Мне лично было интереснее всего читать о походах по горам и степям. Сам я, к сожалению)), много раз в горах бывал, лазал по ним и испытывал всякие сопутствующие мучения. Да и о степях, выросши в Казахстане, не понаслышке знаю. Так вот всяческие описания преодоления трудностей и обстоятельств походов мне казались очень реалистичными и фэйспалм не мучил.
Мистика, детектив и индивидуальные рубилова острыми железными предметами - это стопроцентный зачет.
Но есть и недостатки. Это опять же плохо прописанные команды, что разрозненный чаардан, что спаянные в боях Шестерки. Казалось бы, присоединение Конюхов и конфликт старых служак с новыми дает пищу для ярких моментов и живописных образов. Но если сравнить, как Вегнер прописывает индивидуально того же Фенло Нура, нового сержанта, становится понятно, что как командный игрок автор пока проигрывает. ОН вообще сосредоточен, как и в сборниках, на прописывании главный героев, прочие, опять же, фон. Мне бы, например, хотелось лучше узнать Йавенира, Отца войны, и Андеверса - герои с очень большим потенциалом, но даны они слишком грубыми и широкими мазками. А вот Кейла - это несомненное достижения Вегнера-беллетриста. Девочка прекрасна. Причем это наша девочка из континентальной старой Европы. Очень непохожая на детишек из англосаксонской литературы.
Еще из явных недостатков уже отмеченные затянутость некоторых сцен и прописанность финальной битвы. Вегнер любуется собой, когда выстреливает яркими, хлесткими диалогами, при этом заметно замедляющими действие. А битва - особенно ее вторая половина, после поворота к холмам. С одной стороны схематична - глазами Йавенира, с другой стороны импрессионистична - Кейла. Очень не хватило проработанных деталей, которые пусть и были бы не особенно оригинальными, зато придали бы глубины и эпичности.
В финале умело, пусть и несколько механистично сведя воедино две фабульные линии романа, автор выводит книгу на метасюжет, который очень уж в разные стороны разрастается, что и тревожит, и дает пищу для догадок и предвкушения новых открытий.
Подводя итог, должен сказать, что я крайне доволен как самим премированным и одобренным критикой и читателями романом, так и писательским ростом Вегнера. НА днях обещают выход Памяти всех слов с более для меня интересными линиями Юга и Запада, так что ЖДУ-НЕ-МОГУ))
Оценка: 8
Первые две книги цикла превосходные, необычные. Я уже писала на них свои рецензии. Получив третью книгу, я долго откладывала чтение, предвкушая нечто необыкновенное, дальнейший виток авторского таланта и вдохновения. И вот свершилось - книга прочитана. И полное ощущение обмана... Во-первых, это не сборник разных историй, как первые книги, а целая повесть (на роман все-таки не тянет). Ну да ладно, это еще можно было бы понять. А во-вторых - примитив. И это обидно. Начинается как некий детектив, нагнетается история, а потом пшик.... В принципе, все сюжетные линии в этой книге заканчиваются так. Есть и ляпсусы - например, к отряду Горной стражи присылается чародей, который внезапно исчезает - автор просто про него забыл. Зловещая история убийств - бред. Тайна нового пополнения Стражи должна была интриговать читателя до конца, а в конце оказалась настолько глупой и тупой, что просто диву даешся. Ну и нелепейшие хеппи-енды концовок сюжетных линий... Да на этом фоне сцены избиения и пытки ребенка не вызывают того сочувствия, которое, явно по замыслу автора, должны вызывать у читателя. А уж девятилетняя девочка-терминатор, несгибаемая, несгораемая и не пробиваемая как огнеупорный сейф - это перебор даже для этого жанра. Вот сижу и думаю, а что положительного можно сказать о книге - и теряюсь. Жаль, но книга получилась глупая и пустая.
Оценка: 6
К чтению приступал с надеждой и скептицизмом – слишком много в новеллах было персонажей, но ни один из них не получился настолько ярким, чтобы следить за его похождениями с придыханием. История возвращения фургонщиков на утраченные земли вышла эпической. Захватывающей.
Насчет героев:
командир северян типичный батяня-комбат, его характер никак не развивается, решительный умный вояка – как Капитан в ЧО.
Кейтилин – интересная девица, и не только своим колдовством, но и своим мироощущением: чувствует родство и со своим боевым отрядом, и фургонщики ей не чужие, – она безжалостна, когда нужно, но в то же время не настолько отпетая злодейка, как ее сестры по оружию.
Насчет сюжета:
Замечательно, выше всех похвал прописана военная кампания и ход битв.
Недостаточно, фрагментарно – «мертвая земля».
Кейтилин мне было мало! Сосредоточившись на эпике, Вегнер уменьшил внимание к отдельным персонажам, что не есть хорошо.
Надеюсь, что кроха-фургонщица выжила и мы еще прочитаем о ней в дальнейших романах. Она тоже вышла интересной (что ж такое, почему у автора такие малопримечательные мужские характеры и такие яркие женские?)
В общем и целом – движуха пошла, лед тронулся. Четвертую книгу нужно читать, хотя бы для того чтобы узнать кто такие эти зловещие бродяги между мирами, кто такая эта Мать и как сгущаются тучи незнакомой магии вокруг Меекханской империи.
Если книги новелл заслуживали 6-7 баллов (слишком разные истории: законченные, провисающие, забавные, сомнительные и т д), то роман – уверенная 8.
Оценка: 8
Вот-вот по горным долинам и перевалам суровых Олекад потянутся живой гигантской нитью обозы Фургонщиков, вольного степного народа верданно, решивших вернуться на родину, даже если придется бросить вызов безжалостным кочевникам. Но загадочные и жуткие убийства, исчезновения людей, чудовищные расправы охватили зловещей сетью горную местность. И генерал Кавер Монель, командир Восточного Соединения Горной Стражи, обоснованно опасается, что путешествие верданно может превратиться в кровавую бойню в тесных долинах, на узких мостах или на крутых перевалах. Тревожится и глава местной Крысиной Норы, Эккенхард, который не имеет значительного опыта руководства и впервые попадает в столь запутанное и опасное положение. Поэтому уже знакомый читателям лейтенант Кеннет со своей ротой получает приказ проверить весь маршрут вместе с головным отрядом верданно и удостовериться, что фургоны смогут пройти на всех отрезках пути, что нигде не встретятся засады или ловушки. А Кайлеан и Дагена под чужими именами отправятся в замок Кехлорен, вокруг которого неумолимо сужается спираль убийств, и попытаются исподволь выяснить, кто или что ответственны за происходящее. Главное, самим не стать очередными жертвами или казненными лазутчиками.
Сплетая сюжетные линии Севера и Востока в «Небе цвета стали», Роберт Вегнер также окончательно уходит от сборников новелл, поворачивая историю в романное русло. Помимо лейтенанта Горной Стражи и бывших членов чаардана Ласкольника автор добавляет еще одну героиню, от лица которой мы будем далее наблюдать за событиями - юную фургонщицу Кей-Лу, младшую дочку Анд’эверса, ставшего Оком Змеи в первом караване, что спустится на возвышенность. Вместо камерных историй на сцену вступает масштабное столкновение народов и цивилизаций, где судьбы отдельных героев не стоят и ломаной монеты.
Пожалуй, можно поставить в укор автору, что выстраивая темпоритм романа, он оттянул кульминационные моменты всех сюжетных линий до финала. Из-за этого оказались немного пригашены яркие эпизоды, связанные с убийствами и магией. Поэтому плавный и последовательный рост напряжения на протяжении длительных боев между верданно и се-кохландийцами оставляет равнодушными тех читателей, чье сердце не вздрагивает от военных сцен.
Однако в остальном роман являет собой образчик эпического военно-приключенческого жанра. Особого внимания заслуживают бои между верданно и кочевниками. Каждая из сторон извлекла уроки из сражений многолетней давности. Усовершенствовала оружие, изобретала тактические приемы и хитрости. Но враг тоже не стоит на месте. В результате бой между Фургонщиками и кочевниками превращается в сложную интеллектуальную игру, в которой ставки с каждым ходом и часом повышаются, пока на кону не окажутся жизни всех бойцов. Только в этой игре льется кровь, в ней по-настоящему убивают и пощады не будет никому. Побежденных вырежут до последнего, в том числе женщин и детей. Вырежут ради самозащиты, ради алчности и процветания, ради застарелой ненависти и мести. Справедливость? Боги не знают такого слова. Зато оно известно родовым духам, духам двух разобщенных и ненавидящих друг друга племен, которые встретятся возле умирающей пленницы, которую палачи заставили следить за бойней. И к этому моменту разрешится тайна загадочных убийств, жестокая участь настигнет замок Кехлорен, а черные равнины и небо цвета стали увидят незваных и суровых гостей.
Вегнер сперва иронично, с присущим ему цинизмом, а затем эмоционально и красочно рассказывает жесткую историю, в которой воспевается верность и мужество, в которой романтику и легкомыслие смывает кровью, втаптывает в грязь. Но герои умудряются сохранить веру в чудо и свет, вопреки сгущающемуся мраку. Вопреки таинственным игрокам, готовящимся к глобальной политической и магической игре. Первые ходы сделаны. Возвышенности усеяны трупами. И нечто грядет.
Итог: качественное военное фэнтези со множеством интриг.
Оценка: 8
Определенно из 3 книг для меня это самая лучшая. Развитие сюжета, интриги, битвы все на высшем уровне. К конце книги напряжение настолько вырастает, что не возможно оторваться. Автор очень удачно сохраняет интригу и развязка не ясна до самого конца. И концовка действительно порадовала, предугадать такой финал вряд ли было возможно. Разве что частично. Эмоции просто невероятные. Автор действительно сумел создать цельную историю, в которой все сюжетные линии переплетаются в общую канву. Книга получилась увлекательной и необычной. Да, местами получилось слегка затянуто. Но сомневаюсь, что удалось бы передать атмосферу ускоряя действие. Книга это не голивудский блокбастер, и да действие должно развиваться постепенно, чтобы в итоге получилась цельность.
С нетерпением жду перевода следующей
Оценка: 10
Так получилось, что купил я три первые книги сразу.
Так получилось, что крайние заказы из Озона и Лабиринта придти не успели и я взялся за третий том.
И вот я сижу, смотрю на этот монумент пшика объемом без малого в 800 страниц и думаю, что сказать...
Потенциально, это могла быть хорошая книга.
В истории про двух девиц и пропадающих людей была неплохая интрига и саспенс, нагнеталось все очень умело, только вот в итоге автор не сумел придумать ничего, кроме как
Спойлер (раскрытие сюжета)
запихнуть героев в другой мир, переживший супер-дупер атомную войну.
Фургонщики... Это вообще какой-то бред. Боевые фургоны - серьезно?! Боевые, простите, что? Вообще, вся часть с цыганами сильно надумана и высосана из пальца. Имена с апострофами, несколько типов языков, замороченных сильнее японских. Зачем?
Про девочку - терминатора уже и без меня сказали. Ну как у Сапковского была Цири, тут у нас локальная Цири 9 лет, задача которой одна - страдать. Кстати, я так и не понял что это была за конструкция,
Спойлер (раскрытие сюжета)
(кликните по нему, чтобы увидеть)
на которой ее повесили
Там еще этот капитан стражи ее описывает как «красивая». Мужик лет 30 описывает 9-ти летнюю девчонку словом «красивая». Угу.
Куча ненужной и перегруженной информации, куча лишних сцен, без которых книга ничего бы не потеряла, но которая только раздула объема.
Ряд сцен, которые просто не рисуют картинки в голове
Спойлер (раскрытие сюжета)
(кликните по нему, чтобы увидеть)
случай на складе, например
.Магия. Вот именно такие описания магии получаются у людей, которые не потрудились хотя бы поверхностно ознакомится с работами той же Золотой Зари. Лично я такое читать не могу, у меня от этого начинается зубная боль от надуманности и неправдоподобобия.
И да. Кто-нибудь, дайте прочесть Вегнеру статью Лина Картера «Создатели миров», в частности часть об именовании. Фенло Нур, Омнэ Венк, Версен-хон-Лавонс... Цернус Фенл... Я тоже считал что такие имена звучат ну очень круто, когда мне было 13 лет и когда я фанател от Хи-мена. Ой, все. «Торгует весело купец, ну а что же я? Я балалаечку чешу, под драм неистово пляшу» (с)
Оценка: нет
Вегнер, будучи уже признанным (на ФЛ и, возможно, на родине) мастером описания сражений (см. повесть «Все мы меекханцы»), взялся в этом романе за сложнейшую задачу - представить ход битвы между очень крупными соединениями, происходящей на местности со сложным рельефом. По мере чтения я начал подозревать, что Автор проиграл всё, о чём пишет, на очень хорошем макете с фургонами из спичечных коробков, шатрами кочевников из завинчивающихся бутылочных крышек, с фигурками пеших и конных солдат, с игрушечными колесницами..., и даже, чем ч..., простите, писатель, не шутит, с изображающим ветер вентилятором, который гонит облака пыли. И, похоже, сам он ясно представлял происходящее, упуская при этом из виду одно существенное обстоятельство. Сейчас передо мной лежит из ряда вон выходящего качества издание - книга Карла Смита «Геттисберг 1863 год. Битва, создавшая Соединённые Штаты». В ней порядка семи тщательно выполненных цветных схем разных этапов и районов сражения, без которых, при самом тщательном его описании, было бы невозможно что-либо понять. Примерно так же сделана книга Франсуа-Ги Уртулля «!805. Аустерлиц. Битва трёх императоров», в которой схемы расположения войск наложены на бледный фон, представляющий собой карту местности. Так пишутся (пусть даже и не совсем так издаются) все книги по истории войн, авторы которых желают, чтобы их покупали*. Сражение между кочевниками и верданно при реке Лассе, не уступающее по количеству участников и кровопролитности Аустерлицу и Геттисбергу, без сопроводительных авторских рисунков плохо воспринимается читателем, который сквозь призму мощных описаний отдельных эпизодов с трудом различает истинную общую картину боя. Отдельные эпизоды, как небрежно подобранная мозаика, не связываются между собой и не складываются в единую панораму. Несколько лучше воспринимаются картины завершающего этапа сражения, когда неминуемое, в сущности уже свершившееся поражение фургонщиков, совершенно неожиданным образом оборачивается их победой, пожалуй, более чудесной, чем победа Наполеона при Маренго. Картины эти показывают несчастной замученной девочке собравшиеся в её голове духи вероятно не только для того, чтобы успокоить её боль...Не верится, что она умерла.
А если Кей`ла Калевенх умерла (хотя почему бы целительнице Тсаэран не вылечить её ещё раз?), то не появится ли в религии верданно первая святая - Святая Мученица Кейла? В пантеоне этого мира не так уж много богов, но ни одного святого пока не попадалось. Посмотрим.
Есть в романе одно интересное сообщение, что ли, никем, по моему не замеченное. Автор упоминает вскользь о каких-то весьма удалённых от Меекхана королевствах, с которыми установлены торговые связи. Это очень важно, т. к. означает расширение представленного в книге мира, наличие в нём путешественников или купцов, подобных земным Христофору Колумбу, Афанасию Никитину и Марко Поло. В последующих частях цикла, надеюсь, эти намёки воплотятся во что-то более ощутимое.
Полумагический мир Меекхана очень сильно отличается от земного; мили, футы, ярды, фунты и даже галлоны не должны никого вводить в заблуждение - это условности, такие же, как измерение возраста персонажей в годах (очевидно, земных), а длительности суток в часах. При всём при том упоминание о флейте, как о любимом музыкальном инструменте крыс, просто таки сбрасывает читателя на родную Землю - ну не может же быть таких совпадений! При такой колоссальной разнице во всех культурных основах! А если ещё вспомнить о чёрном коте, как необходимом атрибуте всякой ведьмы, о чём я писал в другом отзыве, то возникает впечатление, что полностью оторваться от земного фольклора Автору не удаётся. Но это настолько сложно, что вполне простительно, и я не буду порицать Автора за такие пустяки.
Не могу пройти мимо одного поразившего меня обстоятельства. Из 27-и человек, оставивших свой автограф в классификаторе к сегодняшнему дню, восемь рекомендуют эту книгу для чтения в любом возрасте. Т. е. научился читать - можешь практиковаться на Вегнере. Страницы книги, где весьма натуралистично показаны издевательства, сопоставимые с мучениями первых христиан или пытками инквизиции, которым подвергли маленькую девочку люди, имеющие душу (там действуют и те, кто души не имеет по определению), заставляют отнести их к одной из категорий преступников, описываемых в книге Рихарда фон Крафт-Эбинга «Преступления любви. Половая психопатия». Поэтому рекомендация этих описаний для чтения детям вызывает естественный вопрос - а как же устроены мозги у рекомендующих?
*) В качестве примера такой на среднем уровне изданной книги приведу труд Виктора Безотосного «Все сражения русской армии 1804-1814 гг. Россия против Наполеона» М. : Яуза: Эксмо, 2012. В этой книге 16 чёрно-белых схем, она исключительно интересна и легко читается, благодаря огромным знаниям и писательскому таланту Автора.
Lilian , 3 декабря 2017 г.Роман масштабный, но неторопливый и порядком затянутый.
Важное отличие от предыдущих сборников - это действительно роман, одна история с одной кульминацией. Как ни странно, это немного ослабляет книгу. Ведь в предыдущих сборниках благодаря рассказам были гарантированы несколько кульминаций и важных под-итогов. А здесь история очень долго разгоняется.
Более того - ожидаемая встреча главных героев происходит далеко не сразу, их линии долгое время движутся параллельно. Их и других новых/старых героев. В этом видится своеобразный компромисс автора на пути перехода от малой к крупной форме повествования.
Наименее интересной частью истории для меня по-прежнему являются фургонщики, и это досадно, потому что эта книга во многом именно о них. Что не мешает отдельным персонажам из их числа быть поинтереснее прочих.
Севера, увы, маловато оказалось в итоге. Если говорить образно: Север оказался лишь вкраплением для Востока. Все внимание фургонщикам и их войне.
При всем при этом описание похода и батальных сцен выполнено на достойном уровне. И кульминация, когда она наконец наступает, воздает сторицей за терпение. Автор умеет создавать по-настоящему трогающие, масштабные и эмоциональные сцены (не всегда это у него получается, но если уж получается, то - ух!).
Итак, очередная глава истории рассказана, тучи продолжают сгущаться, загадки множатся, но есть и кое-какие промежуточные итоги. Жду продолжения.
Роберт М. Вегнер
Небо цвета стали
Сказания Меекханского пограничья
Robert M. Wegner
Во внутреннем оформлении книги использована иллюстрация Иоланты Дыбовской
Серия «Легендарные фантастические сериалы»
Copyright © 2012 by Robert M. Wegner
Copyright © 2012 by Powergraph
© Сергей Легеза, 2016, перевод
© Михаил Емельянов, иллюстрация, 2017
Copyright © 2015 for the map of Meekhan by Jolanta Dybowska
© ООО «Издательство АСТ», 2017
* * *Мальчишка стоит в полутьме и проводит взглядом по лицам. Тех – около трех десятков. Большинство – детские, многие – не старше его самого. Дни печали едва миновали, почти на всех лицах следы белой краски; а у нескольких девочек волосы еще подвязаны в знак траура. Не знали, как по-другому выразить чувства. А теперь это…
Он смотрит на остальных спокойно. Происходят из разных кланов и родов, но во всех они – самые старшие и в последние годы сделались предводителями остальных.
– Мы потеряли бо́льшую часть молодых воинов, – начинает он, и ни одно лицо не кривится, ни в одних глазах не видно неприязни. – Племена на долгие годы сохранят слабость, однако мы сделали то, что сделали.
Он стискивает кулаки так, что ногти впиваются в кожу.
– Если бы я мог, убил бы их. Сжег бы повозки, вырезал бы всех их коней, чтобы они смотрели на это и плакали. Предатели… проклятые…
Ему не хватает слов, оттого он сплевывает и растирает слюну пяткой.
– Отныне я буду воином клана Сломанного Клыка. – Такие слова на устах десятилетнего мальчишки могли бы вызвать улыбку, когда бы не его глаза. – Буду в битве носить знаки моего дяди и ездить верхом. Имя мое теперь – Амурех.
Они кивают. Когда прыгаешь вниз головой с отвесного берега, задумываться нельзя.
– Дядя сказал, что мы получим часть их земель. А если они попытаются туда вернуться… Я буду ждать.
Он вынимает нож и глубоко ранит свою ладонь. Стискивает кулак, и кажется, словно он выжимает кровь из воздуха.
– Останется шрам. – Одна из девочек внимательно смотрит на него.
– Знаю. И каждый раз, когда я стану сжимать руку на оружии, буду вспоминать. Понимаешь?
– Да .
Вкус железа
У глубоких долин главная проблема – обделенность светом. Тень в них лежит еще долго после того, как равнины и плоскогорья уже прогреются в лучах солнца, а влага утренней росы, что в других местах исчезает в несколько минут, тут может сохраняться долгие часы. Особенно на юго-восточном крае такой долины, вблизи одного из многочисленных в этих краях ручьев. Одежда, хоть ты и суши ее день напролет и прячь в провощенный мешок, утром будет влажной и станет раздражать неприятным липким холодом. Надо постоянно следить, чтобы ремни, доспехи, сапоги, ножны мечей и сабель, пояса и другие кожаные части экипировки оставались хорошо пропитаны маслом, ведь нет ничего хуже, чем патрулировать несколько дней в натирающих сапогах.
Кеннет никогда бы не выбрал для постоя своих людей такого места. Четыре куреня, поставленные, вероятно, еще до последней войны с кочевниками, смотрелись убежищем временным, к тому же соорудили их там, куда солнце заглядывало лишь на несколько часов в день, что тоже отразилось на постройках. Плесень и мхи радостно оккупировали дерево, часть досок исчезла, а пол – если можно так назвать утрамбованную глину – тут и там пробивали хвощи. Когда месяц назад солдаты шестой роты получили приказ перебраться сюда, они не столько подновили, сколько перестроили курени, латая крыши, наново утрамбовывая пол и день и ночь поддерживая огонь в очагах, чтобы осушить стены, насколько удастся.
И несмотря ни на что все это время влага продолжала им сопутствовать.
А еще холод. И раздражение.
Небо начало слегка розоветь, через часок вершины на восточном конце долины напьются солнцем, а небосклон сделается цвета холодной голубизны, столь светлой, будто он – купол из отполированной до блеска стали. Только когда солнце полностью взойдет над горизонтом, мир обретет нормальные цвета: белизна снежных шапок, наброшенных на вершины, чернота и серость скал под ними, темная зелень хвойных лесов, которыми поросли подножия гор, и несмелая зелень трав в долинах. Цвета, главенствующие на Олекадах, можно перечесть на пальцах двух рук.
По крайней мере не нужно напрягаться при маскировке.
Кеннет неторопливо, не делая резких движений, глянул влево, потом вправо, дал сигнал. Видел двоих из трех часовых, оба подняли ладони вверх.
Все в порядке.
Командир последним идет спать и первым – встает, это правило Горной Стражи было одним из тех неписаных, вековечных и нерушимых, которых он придерживался неукоснительно и безо всяких отговорок вроде усталости или неудобства. Но было у него еще и другое, куда более личностное: командир несет стражу со своими солдатами. От этой его привычки в последнее время Вархен и остальные десятники пытались Кеннета отучить. Потому что дурная привычка, постоянно говорил самый старый его сержант. Потому как, если кто и вправду попытается подкрасться к нам ночью, часовые могут погибнуть первыми, а рота останется без командира. А значит, Кеннет должен проводить ночи в курене, точно? Но лейтенант, обычно склонный прислушиваться к советам Велергорфа, на этот раз дал повод всем вспомнить, что у него – три четверти вессирской крови.
Потому что в Белендене, в тысяче миль к западу отсюда, ни один из его солдат и думать бы не посмел предложить нечто подобное. Кеннет вместе с ними стоял в дозоре, таился в засадах, бился в первой линии. С другой стороны – и эта мысль заставляла кривиться, – когда у тебя тридцать девять человек, то хватит их лишь на первую линию.
Вокруг куреней рос колючий кустарник да невысокие деревца. Лейтенант не приказал их выкорчевать, поскольку до стены леса было всего пятьдесят ярдов, а потенциальным стрелка́м задание лучше не облегчать. Кроме того, в кустарнике могли таиться часовые, застывая в неподвижности, растворяясь на его фоне. Как он сейчас, присев, в плаще, увешанном веточками и обсыпанном прошлогодними листьями, почти невидимый в полумраке рассвета.
«Мы охотимся, – подумалось ему. – Сами не знаем на что, но расставляем силки в тихой надежде, что то, что в них попадется, окажется зайцем, а не медведем. Потому что такое – наша суть: когда близится опасность, мы не прячемся в замках и за частоколом, как здешнее дворянство, но ставим ловушку. Потому что на серну охотятся облавой, а на горного льва – приманкой. Потому что…»
Он поднял правую руку.
Все в порядке.
В ногу его упиралась теплая тяжесть. Кенва – второй в иерархии пес роты, – казалось, спал, но поставленные торчком уши и легкое подрагивание мышц свидетельствовали: он бдит. Берф Мавс, отвечающий за собак, умел с ними обращаться как никто другой. Звери были членами отряда почти наравне с людьми, тянули сани, выслеживали, сражались, стояли на посту, даже получали жалованье. Ежемесячно из кассы полка роте выделяли несколько оргов на дополнительные корма. Несколько оргов – это стоимость половины коровы, но дюжина больших, под сто пятьдесят фунтов, собак легко управлялась с таким количеством мяса. И только глупец – причем глупец, лишенный воображения, – попытался бы их обманывать и на них наживаться. Плохо накормленный и оставленный без ухода пес – пес больной. А больной пес – это животное сонливое, медлительное и слабое. Псы шестой роты оставались наиболее ухоженными в полку и платили нерушимой верностью и послушанием, что обычно имело значение.
Потому что вот уже три месяца в горах исчезали люди.
Началось это с середины зимы. Кто-то вышел из дома и не вернулся, несколько купцов, выбравшись санями в короткие поездки по селам в северной части Олекад, пропали без вести, трое охотников, ставивших силки на лис с зимним мехом, не появились в условленном месте. Сперва никто эти происшествия не объединял, в горах – в любых горах – могло случиться все что угодно из отсылающего человека в Дом Сна. Лавины, бандиты и горные львы, лед на реке, что проламывается под ногами, несчастный случай, заканчивающийся свернутой шеей. Ничего необычного.
Но потом начали пропадать люди Саэноха.
Саэнох Черная Морда был одним из немногих бандитов, которые осмеливались показываться ближе чем за тридцать миль от замка Кехлорен. Большинство разбойников после увеличения числа Горной Стражи в этих краях перебрались к северу или к югу, но не Саэнох. Уперся – и все тут. Одни говорили, что у него в ближайшей деревеньке женка с какими-то там детьми, которых он не желал оставлять, опасаясь завистливых соседей, другие же – что был он просто глуп. Так или иначе, но, когда те завистливые соседи дали знать власти, где скрывается банда, к указанным пещерам послали две роты Стражи.
Загрузка...
