Бабеля ("одесские рассказы"). "Смеховые образы" в новеллистике И. Бабеля ("одесские рассказы") "Смеховое слово" как наиболее актуальная проблема в изучении малой прозы И. Бабеля. Характеристика новеллы "Король". Смерть в художественном мире И. Бабеля как
"Смеховое слово" как наиболее актуальная проблема в изучении малой прозы И. Бабеля. Характеристика новеллы "Король". Смерть в художественном мире И. Бабеля как отправная точка балаганной сценки. Анализ главных героев новеллы "Как это делалось в Одессе".
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Одной из наиболее актуальных проблем в изучении малой прозы И.Э. Бабеля можно назвать использование писателем «смехового слова». Понимая под «смеховым словом» категорию поэтики М.М. Бахтина, которая «реализуется в «обрядово-зрелищных формах», «словесносмеховых произведениях», в «формах и жанрах фамильярно-площадной речи» , можно отметить, что «Одесские рассказы» являются более чем продуктивным нарративным полем, где «смеховое слово» проявляется через карнавальные «смеховые образы», которые составляют существенную часть общей поэтики новеллистического цикла.
Заглавный образ первой новеллы цикла «Король» достаточно традиционен для смеховой народной культуры. Король и шут, переодетый в короля, непременные участники любого карнавала, в финале которого происходит развенчание самозванца. В начале рассказа поддельным королем является новый пристав, который представляет государственную власть. Он убежден в том, что «там, где есть государь император, там нет короля», поэтому решает устроить облаву на Беню Крика (Короля воров) во время свадьбы его сестры. В финале рассказа, согласно закону карнавала Беня Крик, настоящий Король Молдаванки, развенчивает своего противника: «Городовые, тряся задами, бегали по задымленным лестницам. Пожарные были исполнены рвения, но в ближайшем кране не оказалось воды. Пристав та самая метла, что чисто метет, стоял на противоположном тротуаре и покусывал усы, лезшие ему в рот» . Очистительный огонь горящего участка выполняет функцию оберега свадебного действа, которое хотел разрушить пристав, за что и был наказан.
Время карнавала это свадебное время. В «Одесских рассказах» свадьба одно из главных событий в жизни Молдаванки. Две свадьбы описаны Бабелем в новелле «Король»: брак Бени с Цилей и сестры Бени Двойры Крик «с щуплым мальчиком, купленным на деньги Эйхбаума» .
Женитьба на Циле, дочери Эйхбаума, сопровождается мотивами изобилия и плодородия: «Новобрачные прожили три месяца в тучной Бессарабии, среди винограда, обильной пищи и любовного пота». Можно согласиться с мнением М.Б. Ямпольского, для которого любовь, поразившая сердце Короля, была новой победой Крика, а не «поражением», о чём с иронией писал Бабель, «его инициацией возмужанием».
Вторая свадьба, организованная Королем, это буффонада. Крик на деньги Эйхбаума покупает жениха для своей сестры Двойры: «сорокалетняя Двойра, изуродованная болезнью, с разросшимся зобом и вылезающими из орбит глазами, сидела на горе подушек рядом с щуплым мальчиком, купленным на деньги Эйхбаума».
Если возрождающая сила свадьбы Бени Крика на Циле передана через тучность Бессарабии, то во второй мы наблюдаем «выпячивание» карнавального мира через разросшийся зоб и вылезающие из орбит глаза Двойры. Если первая свадьба это торжество любви, то вторая ее травестия, а «молодожены» сорокалетняя сестра Крика и «щупленький мальчик» это клоунская пара, которая разыграет свою цирковую репризу в финале рассказа: «Одна только Двойра не собиралась спать. Обеими руками она подталкивала оробевшего мужа к дверям их брачной комнаты и смотрела на него плотоядно, как кошка, которая, держа мышь во рту, легонько пробует ее зубами».
Исследователь М. Б. Ямпольский проводит параллель между «Королем» и новеллой из «Конармии» Бабеля «Пан Аполек». По его предположению, сватовство Крика это пародия на евангельский сюжет: оранжевый костюм Бени и оранжевый кунтуш Христа, мгновенно излеченный удар Эйхбаума, который тут же «поднялся» и второе чудо Христа в Галилее . Литературовед сравнивает Дебору из притчи Аполека с ее карнавальным образом Двойрой. Соответствие устанавливается на основе «симметрической инверсии: «слоновьему качеству мужа Деборы соответствует «мышь» у Двойры, рвоте Деборы смакование Двойрой несчастной мыши, зажатой во рту» .
Ссылаясь на известное высказывание В.Н. Турбина: «И Евангелие карнавал» , нельзя отрицать наличие в цикле Бабеля смеховых аллюзий на «евангельский текст». Несмотря на это, нужно с осторожностью отнестись к сопоставлению образов Бени и Христа, Двойры и Деборы, так как М.Б. Ямпольский проводит параллель между рассказами, опубликованными с разницей в два года («Король», 1921; «Пан Аполек», 1923).
К образу свадьбы Бабель обращается в рассказе «Отец», когда описывает налетчиков, отправляющихся в публичный дом Иоськи Самуэльсона: «Глаза их были выпучены, одна нога отставлена в каждом экипаже сидел один человек с букетом, и кучера, торчавшие на высоких сиденьях, были украшены бантами, как шафера на свадьбах». В эпизоде пародируется и гиперболизируется мотив «свадебного поезда», с помощью которого создается гротескный образ торжествующего, выпячивающегося мира Молдаванки и компенсируется отсутствие описания еще одной свадьбы Баськи Грач и Бени Крика.
Брак дочери Фроима Грача и Короля воров не изображается Бабелем, но, зная, что слово Бени Крик не расходится с делом, можно не сомневаться в том, что свадьба состоялась. Скорее всего, ее описание не укладывалось в художественный мир, созданный Бабелем в «Одесских рассказах». Мужеподобная Баська и красавец Бенчик представляли бы собой комическую пару, сама же свадьба, построенная на денежном договоре Крика и Фроима Грача, выглядела бы буффонно, отчего облик короля заметно поблек в глазах читателей.
Несмотря на отсутствие описания брака по расчету, И.А. Есаулов отмечает, что «в сущности, карнавальность художественного мира Бабеля лишь внешняя, так как за ней скрывается весьма рациональный подход к «владычеству», когда все решают деньги, а не страсть. Отчасти можно согласиться с логикой размышлений исследователя, но материальная подоплека событий не соответствует романтизированному художественному миру Молдаванки, в котором, по словам Бабеля, «владычествует страсть».
Если обратиться к изначальным истокам свадьбы, то сама по себе она восходит к ритуальной трапезе, «производящей» род . Поэтому при анализе свадьбы Двойры Крик особого внимания заслуживают пиршественные образы.
О творящей силе еды и питья М.М. Бахтин писал: «Еда и питье одно из важнейших проявлений жизни гротескного тела. Особенности этого тела его открытость, незавершенность, его взаимодействие с миром. Тело выходит здесь за свои границы» .
В начале рассказа «Король» описывается приготовление к ужину, устроенному в честь свадьбы Двойры: «столы, поставленные во всю длину двора высовывали свой хвост за ворота Перекрытые бархатом столы вились по двору, как змеи, которым на брюхо наложили заплаты всех цветов, и они пели густыми голосами».
Квартиры превращены в кухни, где полыхает «тучное», «пьяное и пухлое пламя» символическое расширение образа очага раздвигает границы пространства художественного текста. Гиперболичность в описании создает ощущение вселенского пира, подтверждением чему становится неявное уподобление вьющихся, «как змеи», столов, которые, не умещаясь во дворе, «высовывали свой хвост за ворота». Традиционный образ крохотной восьмидесятилетней Рейзл, хозяйки свадебной кухни, это одновременно комический контраст между крошечной Рейзл и великанской кухней, в которой она «царит», и символ плодородия (Рейзл горбата, а горб в «смеховой культуре» наделен производительной силой). Плодородие передано через описание пиршественного изобилия: «На этой свадьбе к ужину подали индюков, жареных куриц, гусей, фаршированную рыбу и уху нездешнее вино и апельсины из окрестностей Иерусалима».
Энергия, конденсирующаяся во время свадебного пира, получает выход: еврейские нищие, «насосавшись, как трефные свиньи», ямайского рома, стучат костылями, а налетчики начинают бушевать: «Лева Кацап разбил на голове своей возлюбленной бутылку водки. Моня Артиллерист выстрелил в воздух». Пьянство и побои неотъемлемая часть как свадебного действа, так и карнавально-смеховой культуры в целом.
Если свадьба Бени Крика с Баськой это «карнавальная мистификация», то за «свадебные тумаки» можно принять избиение пьяного мужика Любкой Шнейвейс в новелле «Отец». Она била «сжатым кулаком по лицу, как в бубен, и другой рукой поддерживала мужика, чтобы он не отваливался», после чего «он упал на камни и заснул» . Сцена выглядит комично, благодаря сравнению лица мужика с бубном и авторскому комментарию к действиям бой-бабы. Верх комизма неожиданный финал. Побои, заканчивающиеся сном, или бандитский налет, итог которого пышные похороны, органично вписываются в карнавал Молдаванки.
В новелле «Как это делалось в Одессе» похороны приказчика Мугинштейна, случайно застреленного пьяным налетчиком, становятся праздником, по торжественности не отличающимся от свадьбы: «Таких похорон Одесса еще не видала, а мир не увидит. Городовые в этот день одели нитяные перчатки. Шестьдесят певчих шли впереди процессии. Старосты синагоги торговцев кошерной птицей вели тетю Песю под руки. За старостами шли члены общества приказчиков евреев, а за приказчиками евреями присяжные поверенные, доктора медицины и акушерки фельдшерицы...» .
Смерть в художественном мире Бабеля это отправная точка балаганной сценки, например, богач Тартаковский встречает похоронную процессию, которая хоронит его же, Тартаковского, но в гробу оказывается пулемет, а сама процессия превращается в налетчиков, которые нападают на слободских громил.
Молдаванка приемлет смерть как праздник, как травестию и даже как глумление.
В рассказе «Отец» повествуется об остановке в Одессе российских мусульман, возвращающихся со святых мест. Один из паломников находится при смерти, но отказывается от врачебной помощи, потому что «тот, кто кончается по дороге от Бога Мухаммеда к себе домой, тот считается у них первый счастливец и богач...» Сторож Евзель издевается над больным: «Халваш, закричал Евзель умирающему и захохотал, вот идет доктор лечить тебя...» .
Как предполагает И.А. Есаулов, подобный смех возможен только над «страдающим и умирающим «чужим» , который не является частью народного гротескного тела, в данном случае над иноверцем. В рамках оппозиции «свой чужой» становится понятен смеховой контекст, куда вкраплен эпизод со смертью муллы: пьяницы, валяющиеся «как сломанная мебель» на Любкином дворе, и Беня Крик, развлекающийся с публичной женщиной Катюшей. Подобное соседство, снижая пафос смерти, утверждает бессмертие жизни Молдаванки, которую увидела Баська из Тульчина, с «сосущими младенцами и брачными ночами, полными пригородного шику и солдатской неутомимости» .
Смерть в карнавальной смеховой культуре это еще и оборотная сторона зарождающейся жизни. Давидка из завершающего цикл рассказа «Любка Казак», символизирует плод любви описанных выше свадеб Молдаванки. Генетическую мать Давидки Бабель лишает не только материнских черт (Любка Казак пьет водку стоя, бьет мужика, ругается, носит мужское прозвище), но и способности накормить свое дитя. Когда у Любки кончается молоко, Цудечкис засовывает ей в рот «худой и грязный локоть».
Этот жест Цудечкиса можно рассматривать как некий род фамильярности, которая устанавливается между участниками во время карнавала. Сюда же относятся бранные обращения героев (Любка «арестантка», «бессовестная», «паскудная мать», Цудечкис «мурло», «старый плут»). Оригинальна точка зрения М.Б. Ямпольского, который считал, что «локоть очевидный «мужской» эквивалент груди, но также и бесплодного фаллоса» . Может быть, это связано с тем, что матьДавидки, по определению Цудечкиса, «паскудная» и «жадная», то есть в карнавальном мире она «бесплодна» и не может иметь детей. Тогда становится понятно, почему Бабель вводит сцену отлучения ребенка от материнской груди. Теперь о младенце будет заботиться хлебосольная, любвеобильная Молдаванка, карнавальным законам которой научит Давидку мудрый Цудечкис.
Давидка, Любка Казак, Цудечкис и другие герои «Одесских рассказов» Бабеля плоть от плоти «Молдаванки, щедрой нашей матери» . Пользуясь определением М.М. Бахтина, можно сказать, что Бабель изобразил в цикле «народно-праздничную концепцию рождающегося, кормящегося, растущего и возрождающегося всенародного тела» . Давидка, усыновленный Молдаванкой, в будущем займет место Короля Бени Крика, о чем свидетельствует царственное имя младенца (ср. иудейский царь Давид). Но судьба «нового» Короля сокрыта в историях Цудечкиса, о которых автор собирается рассказать в следующих новеллах. Тем самым Бабель обозначает незавершенность карнавала Молдаванки, перешагнувшего за границы цикла «Одесских рассказов», выплеснувшегося за временные, пространственные и официальные рамки, чтобы обрести бессмертие.
Таким образом, анализ «смехового слова» в «смеховых образах» новеллистики Бабеля позволяет утверждать, что его роль в повествовательной ткани текста значительна.
смеховой слово новелла
Литература
1.Бабель И.Э. Как это делалось в Одессе. М., 2005. С. 111 145.
2.Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса М.,1990.
3.Есаулов И.А. «Одесские рассказы» Исаака Бабеля: логика цикла // Москва. 2004. № 1. С. 204 216.
4.Турбин В.Н. О Бахтине // Турбин В.Н. Незадолго до Водолея: Сборник статей. М., 1994. С. 446 464.
5.Ямпольский М.Б. Структуры зрения и телесность // Жолковский А.К. Бабель/ВаЬе1 /А.К. Жолковский, М.Б. Ямпольский. М., 1994.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Ведущее место в творчестве Бабеля занимает роман "Конармия". Этот роман не похож на произведения других авторов, описывающих события гражданской войны и революции. Большинство романов состоит из глав, а "Конармия" - из 36 новелл.
сочинение , добавлен 16.02.2006
Политика и идеологическая направленность журнала "Летопись", издававшегося под руководство Максима Горького. Анализ рассказов Исаака Бабеля "Мама, Римма и Алла" и "Элья Исаакович и Маргарита Прокофьевна", опубликованных в журнале, в социальном контексте.
курсовая работа , добавлен 26.10.2016
Бабель и его роман "Конармия". Художественное своеобразие романа. Рождение человека нового типа в огне гражданской войны по произведению Бабеля "Конармия". Вера в необходимость революции и войны, крови и смерти ради будущего.
реферат , добавлен 12.12.2006
Детские годы и образование Исаака Эммануиловича Бабеля. Учеба в Киевском институте финансов и предпринимательства. Знакомство с Максимом Горьким. Работа в Наркомпросе и в продовольственных экспедициях. Обвинение в шпионаже, арест и смерть писателя.
презентация , добавлен 14.05.2013
Формирование и характерные особенности жанра новеллы в русской литературе. Исследование преломления классических и модернистских художественных систем в новеллистике М. Булгакова 20-х годов ХХ века: физиологический очерк, реалистический гротеск, поэтика.
дипломная работа , добавлен 09.12.2011
Отражение событий революции и Гражданской войны в русской литературе, военное творчество поэтов и прозаиков. Изучение жизни и творчества И.Э. Бабеля, анализ сборника новелл "Конармия". Тема коллективизации в романе М.А. Шолохова "Поднятая целина".
реферат , добавлен 23.06.2010
Знакомство с творческой деятельностью Эдгара По, общая характеристика новелл "Падение дома Ашеров" и "Убийство на улице Морг". Рассмотрение особенностей выявления жанрового своеобразия новеллы как литературного жанра на материале творчества Эдгара По.
курсовая работа , добавлен 19.12.2014
Изучение трагедии творческой личности в романе Дж. Лондона "Мартин Иден". Рассмотрение особенностей литературного стиля Ги де Мопассана в создании психологического портрета при помощи художественной детализации. Критический анализ новеллы "Папа Симона".
контрольная работа , добавлен 07.04.2010
Новеллы и драмы в творчестве Клейста. Правда и мистификация в комедии "Разбитый кувшин". Сотрясённый мир в новеллистике Г. Клейста "Маркиза д’О", "Землетрясение в Чили", "Обручение на Сан-Доминго". Специфические особенности жанров в творчестве Клейста.
курсовая работа , добавлен 06.06.2010
Особенности творческой индивидуальности М. Веллера, внутренний мир его героев, их психология и поведение. Своеобразие прозы Петрушевской, художественное воплощение образов в рассказах. Сравнительная характеристика образов главных героев в произведениях.
Время и пространство в рассказе И. Бабеля «Как это делалось в Одессе».
Художественное пространство и время в рассказе Бабеля реально маркированы – это предреволюционная Одесса. Но они также являются категориями особого фантастического мира, полного ярких вещей и ярких событий, в котором живут удивительные люди. В рассказе переплетается время настоящее и прошлое. В «настоящем» времени на еврейском кладбище происходит разговор между повествователем и Арье-Лейбом, который ретроспективно рассказывает о том, «как это делалось в Одессе». Читатель узнает, что уже свершилось возвышение и «ужасный конец» Короля и большинство героев Молдаванки мертвы. Время действия – прошлое, и повествователь, находясь в настоящем времени, слушает рассказы о былых легендарных событиях из жизни умерших героев.
Одесский мир в этом рассказе представлен в свете романтического преображения грубой реальности. Герои – бандиты, налетчики, воры. Но они – рыцари Молдаванки. Их Король – одесский Робин Гуд. Система их жизненных ценностей понятна и проста – семья, благосостояние, продолжение рода. А самая большая ценность – человеческая жизнь. Когда пьяный Савка Буцис во время налета случайно убивает Иосифа Мугинштейна, Беня искренне плачет «за дорогим покойником, как за родным братом» и устраивает ему пышные похороны, а для его матери, тети Песи, выбивает у богача Тартаковского хорошее содержание и стыдит его за жадность. А Савка Буцис упокоился на том же кладбище, рядом с могилой убитого им Иосифа. И по нему отслужили такую панихиду, которая и не снилась жителям Одессы. Так Беня Крик восстановил справедливость. Никто не вправе стрелять в живого человека. Герои рассказа – бандиты, но не убийцы. В их действиях своеобразный протест против богачей тартаковских, господинов приставов, толстых бакалейщиков и их высокомерных жен. Автор приподнимает своих героев над будничностью и серостью мещанской жизни, бросая вызов тусклому и душному миру обыденности. В «Одесских рассказах» Бабеля отражен идеальный образ мира. Этот мир как одна семья, единый организм, по выражению Арье-Лейба, «как будто одна мама нас родила». Потому шепелявый Мойсейка и называет бандита Беню Крика королем. Ни Фроим Грач, ни Колька Паковский, ни Хаим Дронг не взошли «на вершину веревочной лестницы, а … повисли внизу, на шатких ступенях», хотя у них были и сила, и жесткость, и бешенство, чтобы властвовать. И только Беню Крика прозвали Королем. Потому что его действиями руководило чувство справедливости, гуманного отношения к человеку, потому что его мир – это семья, где все помогают друг другу, вместе переживают радость и горе. На кладбище за гробом Иосифа Мугинштейна шла вся Одесса: и городовые в нитяных перчатках, и присяжные поверенные, и доктора медицины, и акушерки-фельдшерицы, и куриные торговки со Старого базара, и почетные молочницы с Бугаевки. Всем миром хоронили бедного Иосифа, который ничего в своей жизни не видел, «кроме пары пустяков». И «ни кантор, ни хор, ни погребальное братство не просили денег за похороны». А люди, «тихонько отойдя от Савкиной могилы, бросились бежать, как с пожара». Тартаковский в тот же день решил закрыть дело, потому что он тоже часть мира, в котором нет места человеку с душой убийцы, по выражению Арье Лейба. Такой предстает Одесса в рассказе.
Но история одесского мира канула в прошлое. Нет больше Короля. Разрушен старый мир с его системой социальных, семейных, нравственных ценностей. «Одесские рассказы» по жанру называют «ретроспективной утопией». Бабель показывает крах мира созданной им утопии, где грубая низменная действительность трансформируется в «творимую легенду» праздника торжествующей жизни, яркой, шумной, полной раблезианских радостей плоти, где все реальные трудности преодолеваются смехом, который позволяет смотреть на скверную действительность сквозь призму романтической иронии. Недаром один из ведущих музыкальных лейтмотивов – ария главного героя оперы Леонкавалло «Паяцы», комического артиста, переживающего трагедию любви.
Таким образом, в «Одесских рассказах» Бабеля представлены:
- мир реальный: Одесса первых лет Советской власти, в котором находятся рассказчик и его собеседники;
- мир несуществующий: идеализированный мир дореволюционной Одессы, оставшийся в прошлом, с его нравственными ценностями и легендарными героями, для которых высшей ценностью является сама жизнь с ее плотскими радостями, крепкими связями между людьми, живущими единой семьей.
История в рассказе Бабеля возникает в обликах прошлого, настоящего и будущего. Прошлое показано в облике идеализированной ушедшей Одессы, представленной в виде полнокровной жизни ее обитателей, настоящее явлено в символическом образе «великого кладбища», где похоронены большинство раблезианских героев Одессы-мамы. Наименее словесно выражена авторская оценка категории «будущего». Однако для Бабеля, судя по интонации, с которой он описывает своих героев (его бандиты вызывают сочувствие и симпатию), чаемое коммунистическое «будущее», построенное на смерти людей и тотальном разрушении старого, - это антиутопия. Я считаю, что на эту мысль наводят заключительные строки рассказа. «Вы знаете все. Но что пользы, если на носу у вас по-прежнему очки, а в душе осень?..» Эти слова звучат ведь и в начале рассказа. Слепой только не увидит, что уходит из жизни людей что-то важное, что старое рушится до основания, что нет фундамента, на котором можно строить светлое будущее, тем более с осенью в душе. По-моему, именно так можно интерпретировать эти слова старого Арье-Лейба. Бабель в открытую не говорит об этих своих опасениях, но его молчание гораздо красноречивее.
Едва кончилось венчание и стали готовиться к свадебному ужину, как к молдаванскому налётчику Бене Крику по прозвищу Король подходит незнакомый молодой человек и сообщает, что приехал новый пристав и на Беню готовится облава. Король отвечает, что ему известно и про пристава, и про облаву, которая начнётся завтра. Она будет сегодня, говорит молодой человек. Новость эту Беня воспринимает как личное оскорбление. У него праздник, он выдаёт замуж свою сорокалетнюю сестру Двойру, а шпики собираются испортить ему торжество! Молодой человек говорит, что шпики боялись, но новый пристав сказал, что там, где есть император, не может быть короля и что самолюбие ему дороже. Молодой человек уходит, и с ним уходят трое из Бениных друзей, которые через час возвращаются.
Свадьба сестры короля налётчиков - большой праздник. Длинные столы ломятся от яств и нездешних вин, доставленных контрабандистами. Оркестр играет туш. Лева Кацап разбивает бутылку водки о голову своей возлюбленной, Моня Артиллерист стреляет в воздух. Но апогей наступает тогда, когда начинают одаривать молодых. Затянутые в малиновые жилеты, в рыжих пиджаках, аристократы Молдаванки небрежным движением руки кидают на серебряные подносы золотые монеты, перстни, коралловые нити.
В самый разгар пира тревога охватывает гостей, неожиданно ощутивших запах гари, края неба начинают розоветь, а где-то выстреливает в вышину узкий, как шпага, язык пламени. Внезапно появляется тот неизвестный молодой человек и, хихикая, сообщает, что горит полицейский участок. Он рассказывает, что из участка вышли сорок полицейских, но стоило им удалиться на пятнадцать шагов, как участок загорелся. Беня запрещает гостям идти смотреть пожар, однако сам с двумя товарищами все-таки отправляется туда. Вокруг участка суетятся городовые, выбрасывая из окон сундучки, под шумок разбегаются арестованные. Пожарные ничего не могут сделать, потому что в соседнем кране не оказалось воды. Проходя мимо пристава, Беня отдаёт ему по-военному честь и выражает своё сочувствие.
Как это делалось в Одессе
О налётчике Бене Крике в Одессе ходят легенды. Старик Арье-Лейб, сидящий на кладбищенской стене, рассказывает одну из таких историй. Ещё в самом начале своей криминальной карьеры Бенчик подошёл к одноглазому биндюжнику и налётчику Фроиму Грачу и попросился к нему. На вопрос, кто он и откуда, Беня предлагает попробовать его. Налётчики на своём совете решают попробовать Беню на Тартаковском, который вместил в себя столько дерзости и денег, сколько ни один еврей. При этом собравшиеся краснеют, потому что на «полтора жида», как называют Тартаковского на Молдаванке, уже было совершено девять налётов. Его дважды выкрадывали для выкупа и однажды хоронили с певчими. Десятый налёт считался уже грубым поступком, и потому Беня вышел, хлопнув дверью.
Беня пишет Тартаковскому письмо, в котором просит его положить деньги под бочку с дождевой водой. В ответном послании Тартаковский объясняет, что сидит со своей пшеницей без прибыли и потому взять с него нечего. На следующий день Беня является к нему с четырьмя товарищами в масках и с револьверами. В присутствии перепуганного приказчика Мугинштейна, холостого сына тёти Песи, налётчики грабят кассу. В это время в контору вламывается опоздавший на дело пьяный, как водовоз, еврей Савка Буцис. Он бестолково размахивает руками и случайным выстрелом из револьвера смертельно ранит приказчика Мугинштейна. По приказу Бени налётчики разбегаются из конторы, а Савке Буцису он клянётся, что тот будет лежать рядом со своей жертвой. Через час после того как Мугинштеина доставляют в больницу, Беня является туда, вызывает старшего врача и сиделку и, представившись, выражает желание, чтобы больной Иосиф Мугинштейн выздоровел. Тем не менее раненый ночью умирает. Тогда Тартаковский поднимает шум на всю Одессу. «Где начинается полиция, - вопит он, - и где кончается Беня?» Беня на красном автомобиле подъезжает к домику Мугинштейна, где на полу в отчаянии бьётся тётя Песя, и требует от сидящего здесь же «полтора жида» для неё единовременного пособия в десять тысяч и пенсии до смерти. После перебранки они сходятся на пяти тысячах наличными и пятидесяти рублях ежемесячно.
Похороны Мугинштейна Беня Крик, которого тогда ещё не звали Королём, устраивает по первому разряду. Таких пышных похорон Одесса ещё не видела. Шестьдесят певчих идут перед траурной процессией, на белых лошадях качаются чёрные плюмажи. После начала панихиды подъезжает красный автомобиль, из него вылезают четыре налётчика во главе с Беней и подносят венок из невиданных роз, потом принимают на плечи гроб и несут его. Над могилой Беня произносит речь, а в заключение просит всех проводить к могиле покойного Савелия Буциса. Поражённые присутствующие послушно следуют за ним. Кантора он заставляет пропеть над Савкой полную панихиду. После её окончания все в ужасе бросаются бежать. Тогда же сидящий на кладбищенской стене шепелявый Мойсейка произносит впервые слово «король».
Отец
История женитьбы Бени Крика такова. К молдаванскому биндюжнику и налётчику Фроиму Грачу приезжает его дочь Бася, женщина исполинского роста, с громадными боками и щеками кирпичного цвета. После смерти жены, умершей от родов, Фроим отдал новорождённую тёще, которая живёт в Тульчине, и с тех пор двадцать лет не видел дочери. Ее неожиданное появление смущает и озадачивает его. Дочь сразу берётся за благоустройство дома папаши. Крупную и фигуристую Басю не обходят своим вниманием молодые люди с Молдаванки вроде сына бакалейщика Соломончика Каплуна и сына контрабандиста Мони Артиллериста. Бася, простая провинциальная девушка, мечтает о любви и замужестве. Это замечает старый еврей Голубчик, занимающийся сватовством, и делится своим наблюдением с Фроимом Грачем, который отмахивается от проницательного Голубчика и оказывается не прав.
С того дня как Бася увидела Каплуна, она все вечера проводит за воротами. Она сидит на лавочке и шьёт себе приданое. Рядом с ней сидят беременные женщины, ожидающие своих мужей, а перед её глазами проходит обильная жизнь Молдаванки - «жизнь, набитая сосущими младенцами, сохнущим тряпьём и брачными ночами, полными пригородного шику и солдатской неутомимости». Тогда же Басе становится известно, что дочь ломового извозчика не может рассчитывать на достойную партию, и она перестаёт называть отца отцом, а зовёт его не иначе как «рыжий вор».
Так продолжается до тех пор, пока Бася не сшила себе шесть ночных рубашек и шесть пар панталон с кружевными оборками. Тогда она заплакала и сквозь слезы сказала одноглазому Фроиму Грачу: «Каждая девушка имеет свой интерес в жизни, и только одна я живу как ночной сторож при чужом складе. Или сделайте со мной что-нибудь, папаша, или я делаю конец своей жизни...» Это производит впечатление на Грача: одевшись торжественно, он отправляется к бакалейщику Каплуну. Тот знает, что его сын Соломончик не прочь соединиться с Баськой, но он знает и другое - что его жена мадам Каплун не хочет Фроима Грача, как человек не хочет смерти. В их семье уже несколько поколений были бакалейщиками, и Каплуны не хотят нарушать традиции. Расстроенный, обиженный Грач уходит домой и, ничего не говоря принарядившейся дочери, ложится спать.
Проснувшись, Фроим идёт к хозяйке постоялого двора Любке Казак и просит у неё совета и помощи. Он говорит, что бакалейщики сильно зажирели, а он, Фроим Грач, остался один и ему нет помощи. Любка Казак советует ему обратиться к Бене Крику, который холост и которого Фроим уже пробовал на Тартаковском. Она ведёт старика на второй этаж, где находятся женщины для приезжающих. Она находит Беню Крика у Катюши и сообщает ему все, что знает о Басе и делах одноглазого Грача. «Я подумаю», - отвечает Беня. До поздней ночи Фроим Грач сидит в коридоре возле дверей комнаты, откуда раздаются стоны и смех Катюши, и терпеливо ждёт решения Бени. Наконец Фроим стучится в дверь. Вместе они выходят и договариваются о приданом. Сходятся они и на том, что Беня должен взять с Каплуна, повинного в оскорблении семейной гордости, две тысячи. Так решается судьба высокомерного Каплуна и судьба девушки Баси.
Любка Казак
Дом Любки Шнейвейс, прозванной Любкой Казак, стоит на Молдаванке. В нем помещаются винный погреб, постоялый двор, овсяная лавка и голубятня. В доме, кроме Любки, живут сторож и владелец голубятни Евзель, кухарка и сводница Песя-Миндл и управляющий Цудечкис, с которым связано множество историй. Вот одна из них - о том, как Цудечкис поступил управляющим на постоялый двор Любки. Однажды он смаклеровал некоему помещику молотилку и вечером повёл его отпраздновать покупку к Любке. Наутро обнаружилось, что переночевавший помещик сбежал, не заплатив. Сторож Евзель требует с Цудечкиса деньги, а когда тот отказывается, он до приезда хозяйки запирает его в комнате Любки.
Из окна комнаты Цудечкис наблюдает, как мучается Любкин грудной ребёнок, не приученный к соске и требующий мамашенькиного молока, в то время как мамашенька его, по словам присматривающей за ребёнком Песи-Миндл, «скачет по своим каменоломням, пьёт чай с евреями в трактире „Медведь“, покупает в гавани контрабанду и думает о своём сыне, как о прошлогоднем снеге...». Старик берет на руки плачущего младенца, ходит по комнате и, раскачиваясь как цадик на молитве, поёт нескончаемую песню, пока мальчик не засыпает.
Вечером возвращается из города Любка Казак. Цудечкис ругает её за то, что она стремится все захватить себе, а собственное дитё оставляет без молока. Когда матросы-контрабандисты с корабля «Плутарх», у которых Любка торгует товар, уходят пьяные, она поднимается к себе в комнату, где её встречает упрёками Цудечкис. Он приставляет мелкий гребень к Любкиной груди, к которой тянется ребёнок, и тот, уколовшись, плачет. Старик же подсовывает ему соску и таким образом отучает дитё от материнской груди. Благодарная Любка отпускает Цудечкиса, а через неделю он становится у неё управляющим.
Пересказал
Спровоцировавшей бешеную реакцию предводителя Первой Конной армии Семёна Будённого, рассказы об Одессе не вызвали резкой критики со стороны литературных и политических функционеров. Более того, они привлекли внимание артистического цеха: так, сверхпопулярный в те годы Леонид Утёсов взял несколько рассказов Бабеля для исполнения со сцены. А Виктор Шкловский написал о Бабеле небольшой очерк, где высказан тезис о том, что «он иностранец даже в Одессе» (то есть смотрит на свой родной город как бы со стороны). В 1928 году вышел небольшой сборник научных статей о Бабеле (который всегда воспринимался как писатель-«попутчик» Попутчиком называли человека, разделяющего взгляды большевиков, но не состоящего в партии. Писателями-«попутчиками» считали Бориса Пастернака, Бориса Пильняка, Леонида Леонова, Константина Паустовского, Исаака Бабеля. Изначально советская власть относилась к «попутчикам» благосклонно, позднее это слово в официальном языке приобрело негативную коннотацию. ) под редакцией Бориса Казанского Борис Васильевич Казанский (1889-1962) — филолог, писатель. Преподавал на кафедре классической филологии в Ленинградском университете, работал в Государственном институте истории искусств. Был одним из членов ОПОЯЗа, под влиянием дружбы с Тыняновым написал работу о кинематографе «Природа кино». Также много писал о театре — о студии Сергея Радлова, методе Николая Евреинова. Совместно с Тыняновым был инициатором издания серии книг «Мастера современной литературы». Занимался пушкинистикой. и Юрия Тынянова (авторы статей — известные филологи Николай Степанов Николай Леонидович Степанов (1902-1972) — литературовед. Работал в Институте мировой литературы имени Горького, преподавал в Московском педагогическом институте. Был специалистом по литературе XVIII, XIX веков и советской поэзии. Под редакцией Степанова выпускались собрания сочинений Ивана Крылова (по крыловским басням Степанов защитил диссертацию), Велимира Хлебникова, Николая Гоголя. Степанов написал несколько книг о Гоголе («Гоголь. Творческий путь», «Искусство Гоголя-драматурга») и биографию писателя в серии ЖЗЛ. , Григорий Гуковский Григорий Александрович Гуковский (1902-1950) — литературовед. Заведовал кафедрой русской литературы Ленинградского университета. В Пушкинском доме возглавил группу по изучению русской литературы XVIII века. Автор первого систематического курса по этой теме. Был эвакуирован из блокадного Ленинграда в Саратов. После войны был арестован в рамках кампании по «борьбе с космополитизмом», умер в заключении от сердечного приступа. и Павел Новицкий Павел Иванович Новицкий (1888-1971) — искусствовед, театровед, литературовед. Был отчислен из Санкт-Петербургского университета за революционную деятельность. С 1913 года жил в Симферополе, где был лидером крымских меньшевиков. С 1922 года работал в Москве: был членом редколлегии журнала «Современная архитектура», ректором Вхутемаса, а затем Вхутеина. После войны работал в Театре им. Вахтангова, преподавал в ГИТИСе, Литинституте и Высшем театральном училище им. Щукина. ).
И вот я буду говорить, как говорил господь на горе Синайской из горящего куста. Кладите себе в уши мои слова.
И. Бабель. Как это делалось в Одессе
Написанные в начале20-х годов рассказы И. Бабеля «Король», «Как это делалось в Одессе», «Отец», «Любка Казак» и др. образуют собой единый цикл, известный под названием «Одесские рассказы». Тяга к экзотике, жизнен-ным парадоксам, к романтической чрезвычайности под-толкнули писателя обратиться к живописной Молдаванке, ее обитателям, быту. Уголовники, евреи-приказчики, тор-говцы предстают перед нами в необычном свете, посколь-ку щедрый юмор Бабеля заставляют нас забыть о суровом времени и исторических событиях, когда создавались эти рассказы. Главный герой цикла Беня Крик — король бин-дюжников и налетчиков, главарь одесских бандитов. Он молод и хорош собой, остроумен и сообразителен, велико-душен и даже по-своему честен. Это, в сущности, фантасти-ческая и далекая от своего реального прототипа фигура, потому что, шутя и иронизируя, Бабель задался целью опо-этизировать бандитскую смелость, благородство, удачливость и ухарство, рыцарскую справедливость Бени Крика и его друзей — людей «бандитской чести». Выступая в роли одес-ского Робин Гуда, Беня и его гвардия грабят «тяжелые кошельки» богачей, чтобы избавить от лишних бед и горе-стей бедных людей, ведь «подкладка тяжелого кошелька сшита из слез».
Смеясь и шутя, Бабель приподнимает своих героев над будничностью и серостью мещанской жизни, словно бро-сая вызов тусклому и душному миру обыденности. Но это не делает одесских бандитов менее невежественными и ог-раниченными, чем они есть на самом деле. Этот контраст, наряду с экзотической обстановкой, «смачной» речью, жи-вописными костюмами одесских налетчиков, разодетых, «как птицы колибри», яркостью событий, делают героев «Одес-ских рассказов» незабываемыми.
Жизнь бандитов, разворачивающиеся перед нами собы-тия больше похожи на действия какого-то комического спектакля, чем на реальность. Создается впечатление, что Беня Крик и его жертвы играют в какую-то общую игру, прекрасно находя общий язык и договариваясь полюбов-но, если возникает такая необходимость, без помощи влас-тей и полиции («Полиция кончается там, где начинается Беня»). Именно поэтому одесские бандиты больше разма-хивают своим оружием и, в крайнем случае, стреляют в воздух, ведь в их среде убийство «живого человека» счита-ется большим грехом, за который можно поплатиться жизнью от рук своих же товарищей («Хорошую моду взял себе — убивать живых людей»). Материал с сайта
И. А. Смирин очень удачно определил стиль «Одесских рассказов» Бабеля как «ироническую патетику», ведь за бандитской «деятельностью» рыцарей Молдаванки видит-ся не только протест против богачей тартаковских, господинов приставов, толстых бакалейщиков и их высокомер-ных жен, но и поиски жизненной правды. Контрастность изображения, своеобразное сочетание бытовизма и яркого гротеска, лирики и цинизма, пафоса и иронии не только создали неповторимый колорит этого цикла, но и привели к всенародной популярности «Одесских рассказов».
Загрузка...
